Рассел Хоуп Роббинс

 

Энциклопедия КОЛДОВСТВА И ДЕМОНОЛОГИИ

 

    1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

 

 

Другие многочисленные священники также совершали богохульственные обряды. Например, отец Даво отслужил эротическую мессу над обнаженной девушкой, церемониально целуя ее parties honteuses (половые органы). Мадам Лузиньян, обнажившись, занималась всяким мерзостями со своим священником в лесу Фонтебло при больших пасхальных свечах. Отец Турне отслужил 3 эротические мессы, во время одной из которых он публично возлег с девушкой на алтаре.

66-летний аббат Гибур, горбун, незаконо-рожденный сын Анри де Монморанси, пономарь церкви Св. Марселя в Сен-Дени, был вовлечен как сообщник Ла Вуазен. Он также произнес мессу над последом для мадемуазель Ла Кудрей (для которой он подделал свидетельство о браке) и другие мессы над обнаженными женщинами. Иногда, при вознесении гостий, он произносил заклинания для отыскания сокровищ или сексуального притяжения. Одно из них было адресовано двум традиционным дьяволам похоти:

«Астарот и Асмодей, принцы братства, я призываю вас принять в дар этого ребенка, за что я прошу [ради той, для кого совершается эта месса], чтобы король и дофин сохраняли свое расположение по отношению к ней, чтобы ее чтили принцы и принцессы королевской фамилии, чтобы король не отказывал ей ни в чем, чего она не попросила бы у него для своих родственников или домашних».

Дочь Ла Вуазен описывает полуночную мессу с большим количеством подробностей: «Она видела женщину, распростертую на матрасе, ее голова свешивалась с края и поддерживалась подушкой, находившейся на стуле, перевернутом кверху дном, ее ноги свешивались, салфетка с крестом покрывала ее грудь, потир покоился на животе». Избежавший казни Ле-саж добавлял, что женщина держала в руках свечи на протяжении всей службы.

Отец Гибур описывает другую мессу, во время которой, как он утверждал, он убил ребенка. Его показание подтвердила дочь Ла Вуазен (которой в то время было только шестнадцать) и Жанна Шофрен, одна из трех его любовниц (у которой от него было 7 детей).

«Он принес ребенка, чтобы принести его в жертву во время мессы, совершаемой ради знатной дамы. Он перерезал горло ребенка ножом и, выпустив его кровь, вылил ее в потир, после чего унес тело в другое место, чтобы позже использовать его сердце и внутренности для другой мессы. ...Он произнес эту вторую мессу в крепости Сен-Дени над той же самой женщиной и с теми же самыми церемониями. ...Тело ребенка, как ему сказали, должно было использоваться для изготовления магических порошков».

Другой вариант эротической мессы был совершен ради королевской любовницы.

Облачившись в белый стихарь, епитрахиль и фелонь, [Гибур] прочитал заклинание в присутствии мадемуазель де Олье, которая изготовляла амулет для короля. Ее сопровождал мужчина, передавший ему текст заклинания. Для данного обряда бь(ло необходимо иметь семя обоих полов, но, поскольку у мадемуазель де Олье были mois (месячные), и она не могла его дать, она положила вместо него в потир немного менструальной крови. Дворянин, который был с ней, зашел в пространство между кроватью и стеной, и Гибур направил его семя в потир. В эту смесь каждый положил порошок, сделанный из крови летучих мышей, и добавил немного муки, чтобы придать ей твердую консистенцию. Затем [отец Гибур] произнес заклинание и вылил то, что было в потире, в бутылку, которую мадемуазель Олье и дворянин забрали с собой.

Подобные обряды совершались на протяжении двух столетий охоты на ведьм, развившись из значительно более ранних представлений о великой силе Дьявола. В то время, когда богословы объясняли, что Сатана ничего не делает без соизволения Господа, множество людей не могло разрешить противоречия: как всемилостивый и всемогущий Господь допускает, чтобы совершалось зло. Гораздо легче оказалось принять уже существовавшую манихейскую ересь с добрым Богом и злым Дьяволом, и считать, что, если Бог не смог помочь, то, возможно, это сделает Дьявол. В подобном дуализме бого-хульственные обряды смешивались с церковными. Ла Вуазен была арестована при возвращении с воскресной утренней мессы, г-жа Лепер добросовестно крестила преждевременно родившихся детей, добываемых ею для черных месс. С философской точки зрения, французские дворяне поступали так же, как французские крестьяне, искавшие помощи у друзей Дьявола. Кроме того, поскольку католические мессы совершались и с определенными намерениями — существовали моления о дожде, здоровье, победе, — распространение этого принципа на любовь представляется закономерным.

Несмотря на убежденность полицейского комиссара в обоснованности обвинений, на самом деле они оставались никуда не годными. Все свидетели имели плохую репутацию, и на любом другом суде усомнились бы в их показаниях. Самые сенсационные откровения добывались только мучительными пытками. Однако Ла Вуазен постоянно отрицала всякую связь с колдовством, В двух случаях ее дочь явно противоречит своим собственным показаниям. Перед сожжением заживо г-жа Филастр отреклась от своих признаний, сделанных под пыткой, заявив полицейскому комиссару, что «все, что она заявила по данному поводу, было сделано только ради избавления от боли и мучений пытки и из боязни ее продолжения».

С другой стороны, более убеждающими являются колдовские инструменты, найденные у предсказателей — не только яды, но и восковые фигурки, заговоры для абортов, книги по магии и черные свечи. Несмотря на заявление г-жи Трианон, одной из предсказательниц, такого рода свечи не предназначались для чистки обуви. Расписки на крупные суммы денег, выплаченные аббату Гибуру, являются не менее обличающими показаниями. Вполне возможно, что, когда приворотные действия не оказали нужного действия, французские дамы обратились к черным мессам. Описание службы, состоявшейся в 1668г. (за помощь в которой тайный осведомитель Лесаж был сослан на галеры), является всего лишь описанием обыкновенной мессы, произнесенной с эротической целью: письменная просьба об успехе в любви была возложена на алтарь. Однако к 1680г. служба стала дополняться разрезаемыми младенцами и обнаженными красотками.

Тем не менее французское общество поддержало эти обвинения, и перед королем встала задача, как замять величайший скандал столетия. Он временно приостановил работу Chambre ardente в августе 1680г., но, поскольку в показаниях говорилось о попытке его бывшей любовницы, мадам де Монтеспань, отравить самого Людовика и его новую юную любовницу (мадемуазель де Фонтанж), Людовик распорядился, чтобы Реюни продолжал сверхсекретные расследования. Собранные показания выявили, что мадам де Монтеспань была ключевой фигурой во всем этом сатанизме. Возникла еще более настоятельная необходимость скрыть этот позор. Комиссар Реюни продолжал свою деятельность до июля 1682г., без разбора сжигая и подвергая пыткам многих мужчин и женщин из низших слоев, обвиняемых в продаже ядов и помощи в колдовстве. Однако за все 4 года ни один дворянин не был подвергнут пытке или казнен. Правосудие было действительно слепо.

За время расследования было арестовано 319 человек и 104 приговорено: 36 к смерти, 4 к галерам, 34 к изгнанию и 30 оправданы. Последовавшие за этим законы запретили предсказание будущего, контролировали продажу ядов и объявили колдовство суеверием [см. Людовик XIV, эдикт 1682г.]. В 1709г., в возрасте 70 лет, Людовик XIV решил уничтожить отчеты, и 13 июля они были сожжены. Но так или иначе копии официальных стенограмм и записи полицейского комиссариата избежали уничтожения, и попытка короля стереть страницу истории провалилась.

 

Сонный оберег

 

Заговор против вреда, который может быть причинен ночью, особенно против ночного кошмара или жары. В «Рассказе мельника» Чосера плотник читает белую молитву или заговор против ночного verge [чудовища]:

«Иисус Христос и святой Бенедикт, Благословите дом сей от любой грешной твари».

Другое заклинание упоминается Флетче-ром в одной из его пьес (1619):

«Святой Георгий, святой Георгий, Храни меня ночью, храни меня днем».

В «Compendiun Maleficarum» (1626) Гваи,-и,о дает указания, как защитить себя во время сна:

«чтением святых псалмов и молитв, таких как «Qui habitat in adiutorio altissimi», «In te Domini speravi» или некоторых других. Пусть они осеняют себя крестом, читая «Salve regina mater misericordiae» («Помоги мне, пречистая матерь»), «Отче наш», «Ave Maria», и т.п., и тогда они будут спасены от подобных напастей. Пусть возьмут воскового агнца Божьего, благословленного папой, или другие священные реликвии. Молитвенное рвение служит наиболее надежной зашитой и оплотом против всех ухищрений КнязяТьмы» [см. также Заговор].

 

Спина, Бартоломео (ок.1475-1346)

 

Ученик Сильвестра Приериаса, назначенный папой, наряду с ведущими теологами середины XVIe., для оценки Тридентского собора. Назначение доминиканца, обладавшего подобным авторитетом, отмечал скептически настроенный Понцинибио, отражает широко распространившуюся в Италии апатию и даже сопротивление охоте на ведьм. Основной труд С. — «Quaestio de Strigibus» («О ведьмах», 1523) направлен против основ главным образом итальянской магии, где сохранялась вера в ведьм, и, прежде всего, в ночные полеты, сексуальные сношения с дьяволом и превращение в животных. Подобно другим демонологам, С. отвергал положения канона «Episcopi», согласно которому неверие в ведьм является обязательной церковной догмой. До своей смерти отстаивал призрачные показания, замечая, что, если признания ведьмы являются достаточным основанием для ее сожжения, то их следует рассматривать и как надежное свидетельство и против тех, кого она назвала (под пыткой) как сообщников. Подобные сообщники признают все, поскольку Господь не допустит, чтобы были обесчещены невиновные люди.

Чтобы доказать реальность колдовства, С. приводит два примера, а современный читатель может дать им свое объяснение:

«Однажды утром молоденькая девушка из Бергамо была найдена обнаженной в постели мужчины в Венеции. Она объяснила, что наблюдала за тем, как ее мать использовала летательную мазь, она полетела следом и успела как раз вовремя, чтобы предотвратить убийство ее матерью ребенка этого мужчины. Мать прокляла ее и улетела прочь. На основании этих показаний мать девушки была схвачена инквизицией и сожжена».

История перешла в фольклор и была, например, пересказана Бинсфельдом в 1589г. Другая история связана с мужчиной, которого нашли пьяным в погребке одного аристократа. Он объяснил, что повторил приготовления своей жены к ночному полету на шабаш и оказался среди ведьм. Когда они увидели его, то исчезли, а он остался среди бочонков. Его жена была схвачена и сожжена инквизицией. Эта история также перешла в фольклор и в 1595г. была пересказана Реми.

 

Спина де, Альфонс (ум.1491)

 

Альфонсо де Спина (не путать с Бартоломео Спина) был крещеным евреем, вступившим в орден францисканцев. Состоял духовником короля Кастилии Хуана, был профессором в Саламанке и, до своей смерти в 1491г., епископом Фермопильским.

Автор книги «Fortalicum fidei» («Крепость веры», 1459г., опубл. 1467), первой печатной книги, где рассматривается колдовство. В 5 частях обсуждается «оружие» всех верующих и войны против еретиков, евреев, сарацинов (т.е. магометан) и демонов. В последней части описываются 10 видов демонов, последний из которых — [bruxae] обманывает старых женщин, внушая им, что они могут причинять зло [см. Демонология]. Подобные заблуждения особенно многочисленны в Дофине и Гаскони, где женщины собираются на горе Boch de Biterne и поклоняются борову, целуя его в зад. Многие из этих убогих были сожжены. В доме инквизитора Тулузы можно увидеть изображения их сборищ и казней. По сравнению с другими авторами своего времени, взгляды С. на колдовство можно считать умеренными (например, перемещения он считал простым наваждением).

Его работа наполнена множеством антисемитских историй: например, о еврее, бросившим святое причастие в кипяток. С. рассказывает также легенду о Хьюго из Линкольна, который якобы был брошен евреями в выгребную яму (in loco profundissimo et immundo fetoribusque piano) и погиб, не переставая славить Пресвятую Деву. Современные читатели увидят здесь аналогию с «Рассказом настоятельницы» Чосера.

 

Стапириус, Михаил

 

Преп. С. был не великим героем, а всего лишь простым священником из Хиршберга (Падерборн), возненавидевшим преследования за колдовство после назначения капелланом в Вестфалии. Около 1628г. он написал пылавший негодованием «Brillentractat», небольшую книжку, известную сегодня лишь благодаря ее описанию, данному Германом Лоэром. Пастор С. имел опыт, подобный опыту св. отца Фридриха фон Шпее, отца Кирхера из Бамберга или пастора Винанда Харманна из Рейнланда. С. сообщает о многих предсмертных исповедях сожженных «ведьм», где все они рассказывают, что показания вырывали у них под пыткой. Когда он умолял их отречься от ложных показаний и спасти свои души, он встречал ответ, подобный словам некоего Вольрата:

«Меня подвергли пытке и задали вопрос: «Что вы знаете о таких-то и таких-то, живущих у кладбища?» Меня так настойчиво спрашивали, что я не мог не понять, кого он [инквизитор] хотел, чтобы я назвал. Так я упомянул имена тех, о ком шептались люди. Но на самом деле я не знаю о них ничего плохого... Я умолял чиновника вычеркнуть их имена, но он отвечал, что, если я объявлю их невиновными, то буду снова подвергнут пытке».

Немногое известно о С., кроме того, что говорится в его сочинении, но Луис Гиббоне так обобщает мнение об этом храбром человеке, очевидно, содействовавшем, насколько это было в его силах, прекращению колдовской истерии:

«Убежденностью и глубоким религиозным чувством в сочетании с ясным умом и исключительно острым чувством справедливости С. напоминает Корнелиуса Лооса и Фридриха фон Шпее. Он красочно изобразил эти трагические, раздирающие сердце сцены. Немного найдется аргументов против жестокости и глупости этой процедуры, более убедительнх, чем случаи, которые он описывает».

Цитаты из труда С. — см. Введение; Признание и Пытка.

 

Страппадо

 

Strappado [Zug], (от лат. strappare — тянуть, тащить) — распространенная форма пытки, чтобы принудить к признанию и назвать сообщников.

Руки заключенного связывались за его спиной веревкой, прикрепляемой к крюку, затем он поднимался в воздух. Часто к его ногам прикреплялся груз, чтобы вывернуть плечевой сустав, не оставляя видимых следов грубого обращения. Иногда, когда жертва висела, применялись тиски на пальцы.

Обычно считалась одним из «легких» средств, использовавшихся инквизицией и гражданскими властями, но могла легко перейти в squassation (выворачивание рук). Выворачивание рук отличалось от С. тем, что жертву неожиданно бросали с высоты, так что она не достигала всего нескольких дюймов до пола, постоянное же подергивание связанных конечностей вызывало совершенно невыносимую боль. Цитируя Юлиуса Клариуса («Practica Crimina»), Лимбох называет С. среди приемов пыток второй степени, использовавшихся инквизицией. Первая степень предполагала обривание и жестокое бичевание, третья — выворачивание рук. «С., — пишет Лимбох, — совершаемое приподниманием человека вверх и удерживанием некоторое время в висящем положении», применялось при расследовании гораздо чаще, чем обыкновенная пытка («History of thelnquisition», 1692). Ли предполагает, что tratti di corde (иг. эквивалент С.) впервые использовалось на судах над ведьмами в 1474г. в Пьемонте. В Англии С. не использовалось, но применялось (например, в 1652г.) в Шотландии.

 

Судебные издержки процессов над ведьмами

 

Все судебные издержки судов над ведьмами во Франции, Германии и Шотландии оплачивались из имущества осужденных ведьм, или родственниками или, в тех редких случаях, когда жертва не имела денег, землевладельцем или жителями города. Охота за ведьмами самоокупалась и стала основным занятием, для множества людей, наживавшихся на сбережениях жертв. Ведьмы, особенно в Германий, в основном не были бедными, и часто самые богатые становились первыми обвиняемыми. Их собственность распределялась между священниками, судьями, врачами, писцами, помощниками в суде, палачами, охранниками, посыльными — вплоть до рабочих, рубивших лес для сожжения и сооружавших эшафоты. Косвенную прибыль получали содержатели гостиниц и таверн от толпы, собиравшейся наблюдать за казнями. Собственность осужденных ведьм обеспечивала средствами к существованию не только тех, кто был непосредственно связан с судами, но и становилась добычей местных властей, наделенных судебными полномочи-

ями. После уплаты судебных издержек собственность ведьм конфисковывалась городским самоуправлением, местным дворянином, королем, епископом или инквизицией, что зависело от статуса города или поселения, в котором проживала жертва; иногда несколько судов, церковных и светских, делили добычу. В Англии, только при Елизавете, собственность ведьм конфисковьюалась короной одновременно с приговором к пожизненному заключению — без казни. При таком легком источнике приобретения капитала неудивительно, что правители Германии и Англии в течение столь длительного времени соглашались на продолжение преследований ведьм.

Ниже приводится стоимость некоторых характерных судов из различных районов. В большинстве случаев семья со скромными доходами должна была неизбежно впасть в нищету.

1. Отчеты о судах над ведьмами в XVIIe. в Оффенберге (Баден), вольном городе Римской империи, представляют интересную дополнительную информацию о судебных издержках. В 1629г. советник Филипп Бек, чья жена была сожжена как ведьма, был оштрафован за оскорбление Rath [парламента]: он оспаривал стоимость ее суда как покушение на свою собственность. Оплачиваться должно было все. Так, каждый из двух сопровождающих, охранявших обвиняемую, получал еженедельную плату в десять батценов и 7 мер вина. Палачу было заплачено 10 батценов только за перевод заключенного из одной тюрьмы в другую. После каждого заседания судьи наслаждались банкетом, на который отпускали по четыре батцена за голову и по два батцена посыльным. За три дня между их приговором и казнью три женщины, сожженные заживо в Аппенвейе-ре 22 июня 1595г. должны были заплатить:

            Флоринов     Батценов      Пфеннигов

Палачу          14        7          10

За развлечения и банкет для судей, священников и адвоката       32        6          3

За содержание заключенных и их сторожей    33        6          6

Часто стоимость суда была настолько обременительной, что, в сущности, все добро и собственность обвиненного использовались для оплаты, еще до конфискации соответствующими властями. Например, 8 октября 1608г. суд над фрау Дитрих был отложен за недостатком доказательств; 17 января 1609г. ее муж потребовал прекращения дела из-за накопившихся судебных издержек. Подобным же образом собственность семьи Паб-стов была продана с аукциона в феврале 1612г., чтобы выплатить стоимость суда над фрау Пабст, который начался 15 октября г. и затянулся из-за отсутствия показаний, пока она не умерла в сумасшедшем доме в апреле 1611г. Судебные издержки возрастали с каждым днем в течение более, чем трех лет, пока она находилась под арестом по явно ложному обвинению.

2. На судах в Монтебельяре (Франш-Конте), тогда еще входившем в Римскую империю, собственность осужденных иногда конфисковывалась, а иногда требовалось оплатить судебные издержки. Так в 1652г. Катрин Жано должна была заплатить 480 франков 3 сантима. Пьер Турнье-Фосилье и его жена в 1655г. были обязаны заплатить 437 франков 1 сантим. Суды в этой стране редко обходились менее, чем в 500 франков из-за высоких сборов, налагавшихся на каждого со дня ареста до дня казни. Каждое действие и оказываемая услуга, независимо от их причин, предъявлялись к оплате жертвой. Даже после сожжения для всех чиновников устраивался банкет, оплачиваемый из состояния казненной ведьмы. Так, при казни Андриенн де Хер 11 сентября 1646г. владельцу гостиницы Давиду Морло заплатили 25 франков за сервировку завтрака для настоятеля, переписчика, мэра, 4 сержантов и тюремщика. Франсуа Паро также устроил завтрак и обед, очевидно, для бюргеров и дворян, наблюдавших за казнью, обошедшихся в 15 франков 9 грошей. За исключением стоимости этой еды, сожжения и оплаты палача расходы только на гонорары и заработную плату составили 26 франков.

4. Высокая стоимость сожжения обнаружена и во время казни двух абердинских ведьм, Дженет Вишерт и Изобель Крокер в феврале 1596г.:

Пункт            Шиллинги    Пенсы

За двадцать лоудов торфа для их сожжения   40        0

За болл [шесть бушелей] угля     24        0

За 4 барреля дегтя  26        8

За пихтовые и железные бочки  16        8

За столб и его установку   16        0

За 4 фатома [24 фута] бечевы (веревки для повешения)     4          0

За переноску торфа, угля и бочонков на гору 8          4

Каждому судье за их казнь           13        4

5. Другая иллюстрация стоимости сожжения ведьм взята из Кирккалди, где 19 ноября 1636г. Уильям Коук и Алисой Дик, его жена, были казнены за колдовство. В Кирккалди ведьм облачали в сшитый специально для казни балахон из рогожи и помещали в просмоленные бочонки, чтобы ускорить их сожжение. Расходы на данную казнь были разделены между городским советом и пресвитерианской церковью.

            Франки         Гроши

Священникам, двум по 1 франку, 8 грошей каждому           3          4

Адвокату      1          8

Мэру  1          8

Девяти бюргерам и четырем дворянам           13        0

Писарю          1          0

Двум асессорам и «Якобу» по 9 гроше каждому         2          3

Четырем сержантам         3          0

3. Полная смета расходов из Туля, около Нанси, 1597г., включающая перечень расходов на заключение Катин Жуйез, также известной как жена мэра Этьена, которые менее чем за месяц составила 104 франка. Стоимость за ее пребывание в тюрьме и ее казнь будут представлены во второй сводке.

            Франки         Гроши

За хлеб с 14 ноября 1597г. по 11 декабря 1597г., когда она была передана мэру            2          11

За мясо, масло, соль, рыбу и другие продукты, предоставленные ей во время заключения  4          10

За вино (включая вино для тюремщиков)       13        0

За солому      0          6

За переноску ее вещей, когда она переходила в другие тюрьмы   0          2

Тому, кто вел суд    20        0

Прокурору    10        0

Писцу            10        0

Офицерам    10        0

Дополнительно на другие расходы: сделанные сержантами, охранявшими упомянутую Катерину от оглашения решения о пытке и до времени этой пытки       3          6

За исследование судебного отчета         4          0

Женщине, которая обрила ее      1          0

Палачу          20        0

На расходы человека, который должен был отправиться в Нанси, чтобы привести упомянутого палача           4          4

 

            Фунты           Шиллинги    Пенсы

За десять лоудов угля, чтобы сжечь их, 5 марок или            3          6          8

За бочонок смолы               14        0

За веревку для палача                  6          0

За рогожу для балахонов  3          10        0

За их изготовление            8          0

Тому, кто отправился в Финмут за лэйрдом, чтобы он сидел на выездной сессии присяжных в качестве судьи        8          14        0

Палачу за его старание     8          14        0

За его содержание здесь               16        4

6. Шестой пример связан с осужденной за колдовство, арендовавшей участок большого поместья в Шотландии в середине XVII века. Собственность осужденной конфисковывалась, оценивалась, и счет прикладывался к общему счету стоимости ее суда, остаток был заплачен владельцам поместья, где у нее был домик (Отметим ссылку на Джона Кинкейда, получившего шесть футов за прокалывание). Следующие суммы, приведенные ниже, назначены за казнь Маргарет Данхем [варианты написания — Динхем, Доллмаун] в Бернкастле в 1649г., приведены по расписке управляющего поместьем (ввиду того, что владелец занимал меньшую часть). Расходы исчисляются в шотландских фунтах, равных примерно одной шестой английского фунта. Счет был доведен до 4 фунтов, общая стоимость — 88 фунтов, 14 шиллингов 0 пенни вместо заявленной в счете.

Дополнительно причитается с Маргарет Данхем за время, что она была в тюрьме и до

ее казни. 65 ф. 14 ш. 0 п.

Счет, предъявленный Александром Лоудоном в Лильстауне, в 1640 год от рождества

Христова за Маргарет Данхем из Бернкастла.

            Фунты           Шиллинги

Пункт: во-первых, Уильяму Карри и Эндрю Грею за наблюдение за ней на протяжении 30 дней, каждый день — 30 шиллингов    45        0

Пункт: дополнительно за ее прокалывание Джону Кинкейду       6          0

Дополнительно за мясо и питье и вино ему и его человеку            4          0

Дополнительно за одежду для нее         3          0

Дополнительно за два просмоленных дерева [перекладины и столба]                40

Пункт: дополнительно за два дерева и установку их, рабочим      3          0

Пункт: палачу из Хаддингтона, его доставку, три доллара на его расходы, что составило     4          14

Пункт: дополнительно за мясо и питье и вино для его содержания         3          0

Пункт: дополнительно за мужчину и двух лошадей, за привоз его и доставку домой после казни                40

Дополнительно: за ее еду и питье, за каждый день, 4 шиллинга на протяжении 30 дней, всего       6            0

Пункт: дополнительно двум офицерам в качестве их жалованья, за каждый день по 6 шиллингов, восемь пенсов, всего         10        0

Сумма в целом — 4 скора 12 фунтов, 14 шиллингов

Гильберт Лаудер (бывший Лаудер Бильзаур)

Из вышеуказанной суммы исключено 27 шотл. фунтов, которые упомянутая Маргарет Данхем имела в собственности 92 ф. 14 ш. 27ф. 00 ш. итого: 65 ф. 14 ш.

7. В сравнении с ними счета, представленные на Салемских судах, кажутся незначительными, но для фермеров с очень небольшой наличностью цена их была чрезмерно велика. Поскольку заключенные официально не были подвернуты пытке, этот пункт не включался в счет, но они должны были заплатить за то, что их заковывали в кандалы. Кандалы для человека, обвиненного в колдовстве, стоили 5 шиллингов, для женщины набор наручников и более легких ножных кандалов (около восьми фунтов) стоил семь шиллингов и шесть пенсов. Типичный счет, предъявленный Саре Паркер из Андовера, которая находилась в заключении в течение 17 недель:

Тюремщику 2 ф. 8ш. 4п.

Судебные издержки 1 ф. 10ш. 4п.

Оплата сопровождения в суд 1 ф. 4 ш.

Даже, когда обвиняемые объявлялись невиновным, им наносился дополнительный ушерб содержанием в тюрьме до выплаты расходов по их незаконному заключению. Маргарет Джекобе была освобождена благодаря щедрости незнакомца. Титуба фактически была освобождена в мае 1692г., но, не имея денег, чтобы заплатить за свое заключение в течение 13 месяцев, была продана за издержки как рабыня. Чтобы получить тело Энн Фостер, умершей в тюрьме, ее сын должен был заплатить 2 ф. 16 ш., прежде чем он смог обеспечить своей матери достойное погребение. Что касается трупа Сары Ос-борн, умершей в тюрьме от лихорадки, то следовало оплатить еще и 1 фунт 3 шиллинга 5 пенсов за его доставку.

Расценки за пытку 1757г.,

одобрены архиепископом Кельна

Хотя Кельнское архиепископство и обеспечивало главного палача постоянным ежегодным жалованьем в 80 рейхсталлеров, 20 альбусов, 12 мальдеров зерна и 4 корда дров, однако, оказалось, что во время и после исполнения казни и других вещей, связанных с ними, было так много неподтвержденных и завышенных дополнительных расходов, что это стало слишком накладно для Главного архиепископского суда. Следовательно, архиепископ уполномочен, чтобы упорядочить эти требования, установить следующие правила, согласно которым за каждую отдельную операцию взыскивается своя стоимость, которая обнародуется ниже:

Ценовый лист

            Рейхсталеров           Альбусов

1. За разрывание на части и четвертование четырьми лошадьми            5          26

2. За четвертование           4          0

3. За веревку, необходимую для этой цели      1          0

4. За вывешивание четырех четвертей в четырех местах, включая необходимые

веревки, гвозди, цепи и транспорт         5          26

5. За обезглавливание с сожжением, в сумме 5          26

6. За веревку, необходимую для этой процедуры и за приготовление и поджигание костра 2          0

7. За удушение и сожжение          4          0

8. За веревку, приготовление и поджигание костра  2          0

9. За сожжение живьем     4          0

10. За веревку, приготовление и поджигание костра            2          0

11. За разламывание живьем на колесе           4          0

12. За веревку и цепи для этой процедуры      2          0

13. За подъем тела, которое привязано к колесу        2          52

14. Только за обезглавливание   2          52

15. За веревку, необходимую для этой цели и материю, чтобы закрыть лицо   1          0

16. За копание ямы и зарывание трупа            1          26

17. За обезглавливание и привязывание тела к колесу       4          0

18. За необходимую веревку и цепи, вместе с материей      2          0

19. За отрубание руки или нескольких пальцев и обезглавливание         3          26

20. То же самое с выжиганием раскаленным железом        1          26

21. За необходимую веревку и материю           1          26

22. За обезглавливание и укрепление головы на колу         3          26

23. За необходимую веревку и материю           1          26

24. За обезглавливание, привязывание тела к колесу, прикрепление головы на кол  5          0

25. За необходимую веревку, цепи и материю            2          0

26. За повешение    2          52

27. За веревку, гвозд и цепь, нужные для этой цели 1          26

28. За уязвление раскаленными прежде чем начнется настоящая казнь, не считая вышеупомянутой платы за повешение, за каждое прикладывание       0          26

29. За отрубание языка полностью или части его, и затем за выжигание рта раскаленным железом            5          0

30. За веревку, щипцы и нож, используемые при процедуре          2          0

31. За прибивание к перекладине вырванного языка или отрубленной руки     1          26

32. За снятие, переноску и рытье ямы для захоронения трупа повесившегося, утопившегося или покончившего с собой иным способом  2          0

33. За высылку человека из города или страны         0          52

34. За порку в тюрьме, включая розги 1          0

35. За порку  0          52

36. За выставление к позорному столбу           0          52

37. За выставление к позорному столбу, порку, включая веревку и розги          1          26

38. За выставление к позорному столбу выжигание клейма и порку, включая угли, веревку и розги, а также притирание для клейма   2          0

39. За обследование заключенного после того, как он был заклеймен     0          20

40. За приставление лестницы к виселице, независимо от того, один или несколько повешены одновременно          2          0

Относительно пытки

41. За устрашение показыванием орудий пытки.       1          0

42. За первую стадию пытки       1          26

43. За закрепление и раздрабливание большого пальца на этой стадии пытки  0          26

44. За вторую стадию пытки, включая выворачивание конечностей и использование мази 2          26

45. Если личность подверглась обоим степеням пытки, палач должен получить за исполнение обоих степеней в одно и то же время, выворачивание конечностей и использование мази, за все это следует заплатить     6          0

46. За перемещения и ежедневные расходы за каждый день, исключая, однако, дни казни или пытки, независимо от того, был ли казнены в эти дни один или несколько

преступников          0          48

47. За ежедневное питание          1          27

48. За каждого помощника           0          39

49. За нанимание лошади, вместе с фуражом и конюшней, ежедневная плата  1          16

50. Если пытка или казнь состоятся в Кельне, палач получит за эту процедуру выше упомянутое жалование за казнь, без добавления любых дополнительных расходов, таких как путешествие, ежедневные издержки, еда, сено и фураж для лошади, и должен удовлетвориться вышеупомянутой платой за казнь.

51. Когда он совершает казнь в Мелатене и Дейтце, он получает дополнительную оплату расходов на сено для своей лошади и ничего больше.

52. Поскольку пункты 16, 32 и 40 настоящих правил в провинции падают на оружейного мастера, следовательно, оружейный мастер должен получить соответствующую плату.

53. Если палач выполняет работу для тех, кто является вассалами или субвассалами архиепископа, он должен получить на третью часть больше, чем выше перечислено, по причине того, что он получает свое ежегодное жалованье без какого-либо вознаграждения от вышеупомянутых вассалов.

54. Только палач, а не посторонний должен быть нанят вассалами или их подчиненными для исполнения любой казни.

55. Поскольку было много жалоб, что во время казни, когда председательствующий служащий архиепископства или палач в дополнение или вместо положенного жалования осмеливался требовать определенную сумму денег, и поскольку это рассматривается как оскорбление, это раз и навсегда запрещается. Следовательно, нижеследующим мы приказываем, чтобы каждое должностное лицо архиепископства строго придерживалось вышеприведенных правил и платило палачам только обусловленную плату и ничего сверх того при любой казни, а все расчеты вместе с расписками представлялись в казначейство архиепископа.

Дано в Бонне, 15 января 1757. L.S.

 

Суды

 

В данной статье обсуждаются только самые первые суды по обвинениям в чародействе или колдовстве, чтобы наглядно показать истоки теории колдовства как ереси. Процедура поздних судов описана в других статьях [перечисленных ниже].

Еще в 1258г. инквизиция запросила папу, «не следует ли обратить внимание на гадание и чародейство». Папа Александр IV ответил, что нет, «nisi manifeste haeresim saperent» — пока они не станут явным проявлением ереси.

Первые суды по обвинениям в еретическом чародействе были проведены инквизицией в соответствии с буллой папы от 22 августа 1320г., когда папа Иоанн XX//уполномочил инквизитора из Каркассона преследовать тех, кто поклонялся демонам, вступал в сговор с ними, изготовлял подобия или использовал священные предметы для магических действий. Однако и раньше, в ХШв., женщин казнили за чародейство. Анжела де Лабарт была, возможно, первой женщиной, сожженной за «колдовство» в Тулузе в 1275г. В Каркассоне женщина призналась, что у нее был ребенок от дьявола, родившийся с головой волка и змеиным хвостом — чтобы прокормить его, она воровала детей; в «His-toire de Languedoc» говорится, что женщина была сожжена в 1274г. В течение XTVs. чародейство было переоформлено в колдовскую ересь. Первая волна нападок изголодавшейся инквизиции обрушилась на южную Францию, недавно столь сурово очищенную ею от альбигойцев, что там почти не осталось еретиков. Суды за чародейство были проведены в 1330 и 1335 гг. в Каркассоне (когда были обвинены 74 человека), и, по крайней мере, по одному суду в каждое последующее десятилетие до 1400г. Тулуза (место зарождения инквизиции) была еще одним центром, где инквизиция действовала против ведьм. В 1335г. инквизитор Бернар Гидонис привлек к суду 63 человек и сжег восьмерых из них. На этом массовом суде были представлены самые ранние признания о шабаше (Суды над 6 ведьмами, казненными в Аррасе в 1460г., часто приводятся как первое упоминание о нем). После пытки некая Анна-Мария де Жоржель призналась, что высокий темноволосый человек соблазнил ее, когда она умывалась, и перенес ее на шабаш, и что козел научил ее тайнам зла. С 1350г. в этих двух городах инквизиция подвергла преследованиям за чародейство 1000 человек и 600 из них сожгла.

 

Палата правосудия — зал заседаний окружного гражданского суда в Валансьене, судившего обвиняемых в колдовстве. А — Место для короля.

В — Граф Валансьенский, присягающий герцогу де Эно, представлявшему короля, от чьего имени могло быть вынесено обвинение. С — Окружной профос. D — Мэр.

1-10 — Магистраты (Echevins), назначенные графом, который, вместе с настоятелем формировал суд присяжных. Е — Последний echevin. F — Судебные чиновники.

В этом регионе сожжения продолжались на протяжении XIVs., а к 1393г. распространились на восток, к Беарну.

В начале XVe. инквизиция (к тому времени возглавлявшаяся францисканцами вместо традиционных доминиканцев) проводила расследования в Дофинэ, охватив территорию от Лиона до Гренобля. 15 марта 1438г. Пьер Валлен, старик из Ла Тур де Пена, признался, что 63 года назад он предался дьяволу, платившему ему ежегодное денежное пособие, пожертвовал свою шестимесячную дочь дьяволу, убившему ее, вызывал бури, ездил на палке на шабаш (называемый здесь синагогой), ел детей и имел сношения с демоном-суккубом в образе 22-летней девушки. Расследования продолжались на следующий день, чтобы выявить сообщников, и Валлен назвал трех мужчин и одну женщину, к тому времени уже умерших. 23 марта Валлен был снова допрошен по поводу сообщников, и ему сказали, что не может быть, чтобы за 63 года колдовства он смог вспомнить только четверых мертвых колдунов. Под пыткой первой степени он назвал еще пять имен. Затем, на страппадо, в кухне замка Квинезоназиум, он назвал еще пятерых. Отчет о суде был затем отправлен в гражданский суд.

Значение суда над Пьером Валленом в том, что в столь ранний период на нем была представлена развитая концепция колдовства, точно такая, как на судебных разбирательствах конца XVIe. Он знаменателен и тем, что все обвиняемые были состоятельными людьми, и инквизиция делила с гражданскими судами конфискованную собственность осужденных.

Из южной Франции суды за колдовство распространились через юг и запад Швейцарии, включая Французскую Савойю, в северную Италию, где епархия Комо стала одним из первых центров деятельности инквизиции. Спина в «Quaestio de Strigibus» (1523) пишет, что в Комо сжигалась по крайней мере сотня, а иногда до тысячи ведьм в год. На одном из ранних судов, о котором сообщалось в «La Vauderye de Lyonois» (1460), использовался один из самых популярных впоследствии тестов для ведьм — произнесение «Отче наш» без запинок или ошибок [см. Аррасские ведьмы]. В 1462г. в Шамони, в Савойе инквизитор передал гражданским судам для сожжения 4 мужчин и 4 женщин, под пыткой признавшихся в колдовстве. Одну из них, Перонетту, признавшуюся в том, что она ела детей на шабаше (синагоге), перед тем как сжечь заживо, заставили в течение 3 минут сидеть обнаженной на раскаленном железе. До нас дошли сообщения и о других судах в Савойе. Например, в 1477г. женщина из Аннеси, которую выдала осужденная ведьма, была допрошена инквизитором. Под пыткой мадам Антуан дала подробное описание шабаша, без сомнения, подсказанное инквизитором. Она воздавала почести собаке, поцеловав ее под хвостом, получила клеймо дьявола, летала на палке длиной в 18 дюймов, которую натерла мазью и поместила между ногами, скотским способом вступала в половые сношения с мужчинами, использовала ядовитые мази, поедала детей, попирала освященную облатку и пыталась жарить ее. На cmpannatfo она назвала сначала трех, затем тринадцать, и, наконец, еще четверых сообщников.

На основе подобных признаний, сделанных под самой мучительной пыткой, инквизиторы развили ересь колдовства, и, поддерживаемые папскими буллами, двинулись в другие страны, чтобы искоренять мнимых ведьм. То, что о колдовстве сперва было известно лишь инквизиторам, и вера в колдовство изобретена ими, доказывает общественная оппозиция судам над ведьмами. Шпренгер и Крамер, окончательно оформившие это заблуждение в «Malleus Malefi-сагит», жаловались на апатию и даже враждебность правителей и людей, когда оно распространилось в Германии. В дальнейшем ни один светский суд до 1390г. [см. Парижские суды над ведьмами] не вел дела о колдовстве, светские суды занимались только ядами или любовными зельями, т. е. поступками, а не идеями. Первые трактаты по колдовству, как на латыни, так и на родных языках — французском и испанском, были написаны доминиканскими инквизиторами, такими как Никола Эймерик, Никола Жакье, Жан Винетти и Джироламо Висконти [см. Первые исследователи колдовства]. Первоначально францисканцы зачастую противостояли идее колдовской ереси, как, например, их великие теологи — Астезан де ACT (13T7) в XlVe., Альфонс де Спина (1458) в ХУв., Самуэль де Кассини (1505) в XVIa.

Взгляды инквизиции на колдовство вскоре были приняты как духовными, так и светскими судами, делившими доходы от конфискации собственности жертвы. В течение XVe. светские суды также преследовали ведьм, одновременно с судами инквизиции, начав с Савойи и Вале, прилегающих к Швейцарии районов. В «Хронике Люцерна» Иоганна Фрюнда зарегистрировано сожжение 200 ведьм в 1428г. в Вале. В Люцерне светские суды продолжались на протяжении XVe. С 1450г. начались суды над ведьмами в отдельных частях Лотарингии, особенно в Метце и Кельне, а с конца столетия колдовство пришло в Трир. В 1493г. в Юи (Бельгия) Изобель Паке, признавшаяся в участии в оргиях на шабаше, была сожжена как sorceresse (колдунья) — и, что особенно примечательно в аспекте связи колдовства со старой ересью — vaudoise (вальденская). Колдовское заблуждение распространялось по западной Европе как чернильное пятно по скатерти.

Между 1500 и 1700 гг. все суды следовали установленному образцу, основанному на единой теории, созданной инквизиторами для любых судов: светских или духовных, инквизиторских или епископских, протестантских или католических, безотносительно к времени или месту. Цель была двоякая: добиться признания вины (чтобы придать казни законность) и получить имена сообщников (обеспечить постоянный приток подозреваемых, чтобы суды могли продолжать функционировать и приносить доход). Заключительные пытки — страппадо и выворачивание рук — предназначались для получения имен сообщников. За исключением Англии, где сохранились некоторые гарантии объективного судопроизводства, оставшиеся от англосаксонского обычного права (включая отдельные случаи помилования осужденных ведьм королем); Голландии, где после 1610г., не было судов за колдовство; скандинавских стран, едва затронутых этим заблуждением, и некоторых исключительных случаев, все суды над ведьмами предполагали виновность обвиняемого еще до судебного разбирательства. Заключенный не мог иметь адвоката (за исключением очень редких случаев, когда он назначался судьями), был лишен права на перекрестный допрос и вообще на предоставление доказательств в свою пользу. Поощрялись свидетели, неприемлемые при других преступлениях, их личность могла быть скрыта, судьи получали инструкции дурачить и обманывать заключенных, осведомители вводились в камеры, чтобы выведывать сведения, порочащие заключенных, или уговаривать их признаться.

Обвинения в колдовстве были наиболее простым способом доказательства существования ереси. В 1509г. доминиканцы из Гейдельберга выступили против новой концепции «непорочного зачатия». Строгие францисканцы, благоволившие к этой доктрине, обвинили доминиканцев в подписании договора с дьяволом, пытали их до признания вины и затем сожгли. Изображение казни из французского трактата «His-toire veritable... de quatre lacopins», Женева, 1549.

После всего этого, даже, если заключенного оправдывали, суд не признавал его невиновным, а заявлял, что обвинения не были доказаны, и дело может быть снова открыто в любой момент.

Правовые факультеты университетов включались во многие процессы для разрешения сомнительных случаев в обход судов высших инстанций. В связи с этим диссертации ученых посвящались подлинным случаям колдовства, полученным из первых рук, и служили справочниками для судей, пользуясь большим, чем чисто теоретическое влияние.

Характер проведения последних судов обсуждается в отдельных статьях: Доносчики; Обвинительный акт; Приговор; Признание; Прокалывание; Пытка; Свидетель; Свидетельские показания на судах ведьм в Англии; Свидетельские показания на судах ведьм в Европе; Судебные издержки процессов над ведьмами. Подлинные отчеты судов над ведьмами воспроизведены следующим образом для различных стран:

Англия — Сент-Эдмундсберское сожжение; Челмсфордские ведьмы; Ланкаширские ведьмы; Сент-Осайтские ведьмы.

Франция — Аррасские ведьмы; Гордель, Доминик; Жанна д'Арк; Лоотен, Томас; Люксейльский суд над ведьмами; Парижские суды над ведьмами.

Германия — Эйхштадтский суд над ведьмами; Юниус, Иоганнес; Лемп, Ребекка; Рената, Мария.

Шотландия — Барклей, Маргарет; Грир-сон, Изобель; Пертский суд над ведьмами.

США — Нью-Йоркские ведьмы; Салем-ские суды над ведьмами.

Другую информацию о судах над ведьмами можно найти также в статьях — Бамберские суды над ведьмами; Бюирман, Франц; Фа-йан, Джон; Хольт, Джон; Шпее, Фридрих фон; Тенглер, Ульрик; Трирские суды над ведьмами.

 

Суккуб

 

Дьявол в женском обличье, специализировавшийся на обольщении мужчин. Обозначающее женскую сущность, средневековое латинское слово succubus — мужского рода (видимо, потому, что демоны якобы были бесполыми), форма женского рода — succu-ba [проститутка] употребляется редко. Поскольку предполагалось, что женщины более похотливы, чем мужчины, в работах по демонологии чаще упоминается мужской персонаж — инкуб; считалось, что инкубов в девять раз больше, чем суккубов.

Личностное и образное объяснение С. появилось в 1801г. в «The Magus» Френсиса Барретта, любопытной книге верующего в магию и демонов. Он полагал, что С. на самом деле был лесной нимфой, хотя и вполне серьезно соглашался с мнением, что сам Сатана мог появиться в образе молодой леди:

«Когда лесные нимфы и фавны увидели, что красотой они превосходят других [духов], они стали производить потомство, и, наконец, начали вступать в брак с мужчинами, воображая, что с помощью подобных сношений они обретут бессмертную душу для себя и своих потомков. Но это происходило благодаря уговорам и обманам Сатаны, допускавшего плотское совокупление этих чудовищ, на которое невежественные легко соглашались, и вследствие этого подобные нимфы называются суккубы, хотя затем Сатана совершал еще худшее, постоянно изменяя свой вид и принимая форму то инкуба, то суккуба, обоих полов, из-за чего от мужчин он производил не настоящих младенцев, но только одних нимф».

В первых сообщениях С. предстает скорее желанным, чем ужасным. Пико делла Мирандола рассказал о мужчине, спавшим с С. в течение 40 лет и предпочитавшим умереть в тюрьме, нежели бросить ее. В «Malleus Maleficarum» сообщается о происшествии в Кобленце. Перед лицом своей жены и товарищей мужчина был вынужден вступить в половые сношения с С. Он входил в нее 3 раза, но, когда С. захотел продолжить, мужчина свалился на пол полностью изнуренным. Более поздние авторы, возможно, стремившиеся к аналогии с ведьмами, находившими совокупление с дьяволом холодным и болезненным, сделали сношения с С. столь же фригидными. Гваццо рассказывает, как супружеская пара достала С. для своего сына. Хотя у нее были копыта вместо ног, юноша стремился к соитию, «но оно было подобно вхождению в ледяную пещеру».

Большинство раннехристианских святых искушалось подобными дьяволами, особенно, как замечает Джироламо Кардане (1550), когда дух и тело ослаблялась продолжительным воздержанием в пустыне. Св. Антонию Египетскому (251-356 до н.э.) по ночам сильно докучал дьявол, «по-своему распространявший грязные мысли» и «имитируя женские жесты». Как пишет в его житии Афанасий, «несчастный дьявол однажды ночью даже появился перед ним в образе женщины и воспроизвел все ее действия, чтобы обольстить Антония». Его ученик, Св. Иларий, приготавливаясь ко сну, бывал «окружен обнаженными женщинами» («Житие 1 св. Илария» блаж. Иеронима).

Конечно, святые оказывали сопротивление дьяволу, но один из них, св. Виторин, уступил. Епископ Веронский Ермолай (1453-71) приводит рассказ об отшельнике, уступившем уговорам дьявола, замаскировавшегося под женщину; отшельник, предавшийся разврату, умер в течение месяца. Св. Ипполита (ум. в 236г. н.э.) однажды посетила обнаженная женщина, но, когда он накинул на нее ризу, чтобы прикрыть наготу, женщина превратилась в труп (оживленный дьяволом, чтобы склонить святого к греху). Благодаря подобным видениям, страх перед С. был увековечен в гимне св. Амвросия «Procul recedant somnia» — «Да сгинут ночные кошмары и видения, оставя тела наши неоскверненными».

Истории о С. проходят через все средневековье, в XVI и XVII вв. их можно найти в основном в отчетах о судах. Хотя обвинение появляется в преследованиях примерно с 1430г., только в последующие столетия совокупление с дьяволом приобрело отчетливые признаки. Возможно, самую известную историю поведал Уолтер Мапес в «De Nugis Curia/ium» (ок. 1185), связанную с Гербертом из Орильяка, будущим папой Сильвестром II (999-1003). В молодости Герберт влюбился в дочь реймсского профоса. Девушка отвергла его, и Герберт впал в такое отчаяние, что дошел до нищеты и умопомрачения. Однажды он увидел молодую девушку, сидевшую на шелках, окруженную грудами монет. Она сказала, что ее зовут Мери-I диана, и если он будет предан ей, то сможет обладать ею, ее магическими познаниями и деньгами. Герберт охотно согласился и начал быстро процветать, став архиепископом Реймса, кардиналом, архиепископом Равенны и в конце концов папой. Все это время он тайно каждую ночь наслаждался обществом Меридианы и был даже прощен своим С., когда дочь профоса, обнаружив его пьяным, соблазнила его.

Демон-суккуб, из книги проповедника Матиаса де Жиральдо «Histoire curieuse et pittoresque des sorciers, augmentee par M.Fornari» (Париж, 1854).

Наконец Меридиана предсказала, что Герберта постигнет смерть, когда он будет служить мессу в Иерусалиме (он поклялся совершить паломничество в это святое место). Однако этот Иерусалим находился вблизи от его дома, это была церковь, названная так потому что, как предполагалось, в ней хранился кусок св. Креста. Осознавая, что конец близок, Герберт публично признался в своих грехах и умер раскаявшимся. Мапес рассказывает, что его гробница в Латеране обильно покрывалась влагой накануне смерти какого-нибудь папы.

Другую из ряда вон выходящую историю сообщает доминиканец Нидер (1435). Как он пишет, многие проститутки предлагали свои услуги тем, кто собрался на собор в Констанце (1414-1418), но большинство из этих девок были С., которые даже хвастались заработанными деньгами. В 1468г. подобные выдумки привели к осуждению на смерть одного человека из Болоньи за посещение публичного дома, устроенного С. Спустя 2 столетия Синклер в «Satan's Invisible World Discovered» рассказывает о казни в 1655 году в Шотландии Уильяма Бартона и его жены. «Он признался, что возлежал с дьяволом в образе дворянки, и [она] дала ему пятнадцать фунтов золотом, но перед казнью он снова отрицал это [см. также Моровские ведьмы; Колдовство в Финляндии; Норвегия, колдовство в.].

 

США, колдовство в

 

Салем — быть может, самое громкое имя во всей истории колдовства. Несмотря на это, проявления охоты на ведьм в Америке были единичными и не столь жестокими, а в сравнении с европейскими бойнями XVI и XVII вв. даже незначительными. Всего было казнено только 36 человек. Суды над ведьмами практически ограничились северными английскими поселениями в Новой Англии. Почти не подверглись влиянию южные колонии, вероятно, потому, что они были населены более умеренными епископалианцами (приверженцами англиканской епископальной церкви). Отмечается несколько незначительных случаев. Так, в Вирджинии в 1706г., в округе принцессы Анны была привлечены к судебной ответственности и, по-видимому, освобождена Грейс Шервуд [см. Шервудское помилование]. В 1709г., в Южной Каролине, несколько человек были также наказаны за колдовство. Ребекка Фаулер была единственной повешенной из пятерых, обвиненных в колдовстве в Мериленде в 1685г. Несколько обвиненных в колдовстве подали в суд на своих обвинителей за клевету; некоторым удалось выиграть дело.

Отношение к колдовству в Северной Каролине было обусловлено действиями судьи из Чарльстона Николаса Тротта, давшего в 1703г. следующие инструкции своим присяжным заседателям:

«Я полагаю, что могу вполне обоснованно утверждать, что те, кто предоставил нам достаточно доказательств существования призраков и ведьмы, оказали услугу общему делу религии, поскольку, если ведьмы, действительно существуют, то есть и духи, с чьей помощью и поддержкой они действуют, а, следовательно, существует и другой, невидимый мир духов. ...И я не сомневаюсь в том, что ведьмы существуют на самом деле, и, отрицая это, я отрицал бы Священное Писания, или самым серьезным образом извращал бы его смысл».

Северные пуритане были приверженцами теократической форме правления, где церковнослужители (священники и иеродьяконы) составляли и применяли законы в соответствии с собственным толкованием Библии. В любом обществе, где, независимо от причины, с суровой непреклонностью сохраняется непоколебимость веры, инакомыслие всегда сурово наказывается. Однако, несмотря на все это, в Новой Англии состоялось немногим более 50 судов.

За исключением продолжавшихся с 1648 по 1691г. салемских судов, в Новой Англии было казнено едва ли более дюжины ведьм, и еще несколько приговорены к бичеванию или изгнанию. Подобная относительная свобода в отношении к колдовству в течение 40 последующих лет делает суды в Салеме затмевающими все остальное, так что можно сказать, что история американского колдовства — это Салем. Нью-Йорк был фактически свободен от колдовской истерии; Род Айленд принял закон против колдовства, но судов здесь не было; в Коннектикуте было казнено 4 обвиняемых в колдовстве, включая Элси Янг, первую ведьму, казненную в Америке (26 мая 1647г.) [см. Коннектикутские ведьмы]. В Дувре (Нью-Гемпшир) Дженет Велфорд была обвинена в 1656г. и освобождена в связи с хорошим поведением. Позже, через 13 лет, она предъявила оклеветавшим ее иск и была вознаграждена 5 фунтами и выплатой судебных издержек. В Пенсильвании, где до 1717г. не было никаких законов против колдовства, состоялось только 2 суда (по обвинению в нанесении ущерба собственности) в 1684г., когда губернатор Уильям Пени распорядился, чтобы присяжные возвратили дело с вердиктом невиновности из-за процессуальных ошибок в обвинительном акте. Его поступок, возможно, предотвратил вспышку, подобную той, что произошла в Салеме, поскольку шведское и немецкое население унаследовало сильную веру в колдовство [см. Квакерское колдовство]. За исключением перечисленных выше штатов, остальные немногочисленные американские суды состоялись в Массачусетсе.

15 июня 1648г. в Бостоне была повешена Маргарет Джонс, использовавшая примитивные лекарства для лечения больных. «Частично ее подозревали потому..., что после обмена колкостями между ней и ее соседями случилось некое несчастье с животными или другим имуществом данных соседей». Она была обвинена в околдовывавши детей, и на ней был обнаружен ведьмин знак, «сосок, такой свежий, будто из [него] недавно сосали». Вскоре после этого была казнена миссис Лейк в Дорчестере. В 1654г. был проведен официальный день молитвы, чтобы решить, насколько «Сатана овладел нами с помощью колдовства». На следующий год в Ипсвиче был обвинен в «приятельских отношениях с дьяволом» Джон Бродстрит. Он был приговорен к штрафу в 20 шиллингов или к порке. В том же самом, 1692г., Хью Парсонс из Спрингфилда был признан в Бостоне «юридически невиновным в колдовстве», но его жена была осуждена. В Кембридже была привлечена к судебной ответственности за околдовывание до смерти маленького ребенка миссис Кендал. Нянька свидетельствовала, что миссис Кендал «многое сделала для ребенка», но вскоре после этого ребенок переменился в цвете и умер. Суд не вызвал в суд родителей ребенка, позднее обнаруживших, что их ребенок умер от переохлаждения, вызванного нерадивостью няньки. К этому времени последняя уже находилась в тюрьме за прелюбодеяние, там она умерла, и дело само собой сошло на нет.

В 1656г. Уильям Хиббинс, весьма уважаемая вдова, сестра губернатора Ричарда Бел-лингхема, была осуждена в Салеме за колдовство и повешена 19 июня. Некий Джошуа Скотоу выступил в ее защиту и свидетельствовал в ее пользу; его поступок вызвал недовольство судей, и он был принужден принести суду унизительное извинение за нанесенное оскорбление.

В течение двух последующих десятилетий (1660-1680) большинство дел, связанных с колдовством, было прекращено, и зачинщики истерии были почти подавлены, пока девушки и судьи Салема не раздули ее снова. Так, в 1673г. Юнис Коул в Бостоне был признан «по закону не виновным» в совокуплении с дьяволом, и ему просто было предписано покинуть пределы юрисдикции суда. В 1674г. в Салеме судьи прекратили дело Кристофера Брауна, вынеся предупреждение не вступать в отношения с дьяволом. В 1680г. в Испвиче Маргарет Рид не явилась в суд, чтобы ответить на обвинения, и, по-видимому, ничего не было предпринято, чтобы арестовать ее. Гуди Гловер, ирландская эмигрантка, была последней женщиной, повешенной за колдовство в Бостоне 15 ноября 1688г.

Один из последних судов (1679г.) был вызван проявлениями полтергейста в доме Уильяма Морса в Ньюберри: матрос по имени Калеб Пауэлл, заподозренный в колдовстве, приведшем к беспорядкам, был отпущен после уплаты стоимости судебных издержек, но миссис Элизабет Морс была признана виновной, правда, получила отсрочку приговора и была освобождена после года тюрьмы в Бостоне.

После салемских судов люди начали стыдиться своей легкомысленной доверчивости, и обвинения прекратились. Последний суд в Массачусетсте был фактически отголоском Салема: Сара Пост из Андовера в 1693г. в Ипсвиче была признана невиновной «во вступлении в договор с дьяволом и подписании дьявольской книги».

 

Тенглер, Ульрих

 

Губернатор Хехштадта на Дунае, Т. в 1590г. написал «Layenspiegel» — неоднократно переиздававшееся на протяжении XVIb. руководство по применению законов. 2-е издание (1511), было дополнено его сыном Кристофером, профессором канонического права в Инголынтадте, и другими теологами. В главах, посвященных колдовству, которые основывались на «Malleus Mdleficamm», он призывал светских судей поощрять доносчиков, которые не должны были подвергаться наказанию, даже если их обвинения оказывались лоишыми. Ряд иллюстраций в книге изображает пытки того времени.

Книга Т. «Layenspiegel» («Зерцало мирянина») соответствует бамбергским законам, основанным на Каролинском кодексе. Он опубликовал первое руководство по судопроизводству против ведьм на национальном языке, предшествовавшее аналогичным сочинениям, появлявшимся на протяжении последующих 200 лет. Ниже приведены два его раздела: обращение, побуждающее доносить на подозреваемых ведьм, и серия вопросов, которые, по его мнению, должны задаваться обвиняемой ведьме.

Форма привлечения ведьмы к судебной ответственности

«Я, N, судья, довожу до сведения всех, на кого распространяется власть суда в N, а также их родственников и проживающих у них лиц, что до нас дошли слухи и молва о том, что появились некоторые лица, известные как ведьмы, а также и те, кто с помощью злого духа тайно навлекают несчастья и причиняют ущерб молодым и старым, скоту и урожаю и те, кто занимается всяким чародейством и еретическими делами.

Поскольку, во исполнение взятых на себя обязательств и по соизволению всемогущего Господа, которому мы молимся и которого почитаем, и во исполнения нашего христианского долга я обязан сокрушать и искоренять это еретическое зло везде, где только смогу, я заявляю нижеследующее:

Исходя из вышеизложенного, под страхом тяжкого наказания, я призываю всех вас, и особенно тех, кто проживает в округе N., в течение установленных мною двадцати дней, из которых первые четыре отводятся для наших подданных, четыре — для их родственников и четыре — для их жильцов, сообщить и дать мне понять, если кто-то из вас знает, видел или слышал о лицах, которые известны как ведьмы или подозреваются в этом, или слывут ведьмами, а также о прочих еретиках или о тех, кто занимается такими делами, как причинение зла людям, животным, или нанесение ущерба урожаю или общественному достоянию.

Никто не должен беспокоиться о доказательстве выдвигаемых им обвинений или бояться, что будет наказан или привлечен к ответственности, если выдвинутое им обвинение не будет доказано. Но если выяснится, что кто-то виновен в названных деяниях, то отныне и далее да падет он жертвой всех предписанных наказаний. Да будет это известно для руководства и неукоснительного исполнения.

Скреплено моей подписью».

Особый порядок привлечения к ответственности отдельных лиц можно представить и в следующей форме с внесением необходимых изменений.

«Если кто-либо пожелает выступить с обвинением, то судья вместе с нотариусом и двумя заслуживающими доверия лицами должны выполнить свой долг. Обвинителя, принесшего присягу (чтобы заставить его осознать серьезность его обвинений), следует спросить, на чем основываются его сведения и обвинения, и особенно о месте и времени, когда он это обнаружил, а также и о том, как часто, каким образом и в какое время он обнаружил обвиняемого при подозрительных обстоятельствах или в дурной компании и о том, что еще он увидел. Но если кто-либо заявить, что лишь слышал о чем-то, то его следует подробно расспросить, от кого, когда, где, каким образом и в чьем присутствии [он это слышал]. В заключение [судья] должен предупредить каждого и взять обязательство о сохранении всего сказанного в тайне.

В случае, когда подобные показания имеют место, светский судья должен решить, целесообразно ли передать дело на рассмотрение светскому или церковному суду.

Если же [судья] опасается, что один или более из обвиняемых могут сбежать, то он может заключить их в тюрьму или обеспечить их охрану иным путем. И когда их заключают в тюрьму, следует обыскать жилище такого обвиняемого в колдовстве или подозреваемого в иных преступлениях. Следует также внимательно осмотреть все углы, трещины и потайные места вверху и внизу, чтобы обнаружить возможные орудия или признаки [колдовства] и, если они не были тщательно спрятаны, то они, несомненно, будут найдены.

Если же [подозреваемый] имеет дочерей, служанок или домашних, то следует также отправить их в тюрьму и допросить. И, если они будут взяты под домашний арест, то надо позаботиться о том, чтобы не разрешать им оставаться в одиночестве в их собственной или другой комнате, где они могут уничтожить имеющиеся у них улики, и следует предотвращать произнесение ими заговоров, которые помогут им хранить молчание. Иногда целесообразно следовать обычаю и переносить их на простыне (если их ноги не касаются земли, то у них не будет колдовской силы).

Когда подозреваемый будет таким способом задержан, в тюрьме его следует подвергнуть мягкому общепринятому допросу, не говоря ему, кем и в чем он обвиняется. В частности, следует задать вопросы: где он родился, вырос, проживает, где и с кем бывает, имеет ли он друзей, все ли они живы, если же они умерли, то естественной смертью или нет. Далее по пунктам:

— особо, покидали ли они свою родину;

— в частности, почему их коровы дают больше молока, чем коровы их соседей, кто вызывает их неприязнь или у кого больше скота, чем у них, и почему люди стали их врагами;

- слышали или подозревали они или нет, что их место проживания нечисто ц почему они блуждают средь полей в ненастную погоду;

— почему животные, дети и мужчины иногда слабеют и испытывают мучения

— знают ли они, что те, кто делают подобные вещи, творят зло;

— знают ли они, что такие лица должны арестовываться и сжигаться в специальных местах;

— почему здешнее население враждебно к ним;

— почему несколько подобных обвиняемых было утоплено?

— зачем они крадут у людей некоторые вещи, которые прекрасно могут получить иным путем; для какой цели они их используют;

— зачем они занимаются прелюбодеянием и оскверняют любовь...

— для чего они делали то или это во время родов фрау N».

Опытный судья может построить аналогичную линию^расследования обвинений, выдвинутых против подозреваемого и на основе своего собственного опыта. Если же подозреваемый не будет подобающим образом отвечать на вопросы, все отрицать или молчать, то судья вправе предположить, что он околдован и не скажет правды, и может предпринять против него дальнейшие действия. Нельзя установить единых правил в вопросах судопроизводстве против подобных чародеев, иначе злой дух сможет предвидеть то, что будет предпринято против него и сможет избежать расставленных для него ловушек.

Если же при допросах эти люди пожелают получить очную ставку с теми, кто их обвиняет, то по многим причинам этого не следует допускать... Эти и другие вопросы рассматриваются в упоминаемом выше «Malleus Maleficarum».

«Любой судья и его помощники должны тщательно готовиться к работе и предохраняться от телесного соприкосновения с злодеем посредством смазывания мягким мылом, воском или чем-либо иным, что церковь предписывает применять против подобных дьявольских козней и чар. Приступая к допросу этих нечестивых вероотступников, заставьте их перекреститься и тщательно следите, чтобы с Божьей помощью вырвать их ядовитые зубы».

 

Тирский, Петр

 

Признанный иезуитский проповедник и профессор теологии Майнцского университета, опубликовал «De Spectris Apparitionibus» [«О явлениях призраков»] в Кельне в 1594г. Работа в основном посвящена проблеме призрачных показаний. Дьявол наделен возможностью предстать на шабаше в облике невиновного человека, но, поскольку он ограничен в своих действиях Господом, фактически он принимает облик только порочных людей. Господь защищает невиновных; если бы Дьяволу было дозволено принимать их облик на шабаше, он мог бы также принимать его и вне шабаша, совершая другие преступления, например, прелюбодеяние и воровство. Но, как утверждает Т., этого не происходит. Если бы Дьявол совершал подобные деяния, то честные люди должны были жить в постоянном страхе ложного ареста и пытки; но люди не живут подобным образом - следовательно, показания о призраках являются надежным доказательством колдовства.

 

Тиски для больших пальцев (пытка)

 

Также известны как захваты, щипцы и gresillons (во Франции). Общепринятое и эффективное средство принуждения к признанию. В простейшем виде этой пытки на один из пальцев рук или ног оказывалось давление с помощью куска веревки. Металлические же тиски могли оказать такое давление, что раз-драбливали кости. В течение XVIb. приспособление использовалось во Франции, где его рекомендовалось применять только для кончиков пальцев или ногтей, помещаемых в зажимы. В Англии тиски были введены, по-видимому, в конце XVIIb., потому что в 1684г. они были названы «новейшим изобретением и средством», которое «ранее не использовалось». Епископ Гильберт Барнет в «History of his own Times» (1724) писал о двух мужчинах, Спенсе и Карстерсе (не обвиненных в колдовстве), подвергшихся пытке одними из первых:

«Когда пытка оказала воздействие на Спенса, Карстерсу было предложено дать ту же самую клятву. После его отказа, они вставили его пальцы в тиски и затянули их, как при чрезвычайной пытке, так сильно, что не смогли отвернуть, пока не привели сделавшего их кузнеца, который и отвернул их своими инструментами».

«И затем пришел — О, Боже милостивый! — палач и наложил мне тиски, связав обе руки вместе, так что кровь хлынула из-под ногтей и отовсюду, так что в течение 4 недель я не владел своими руками, как ты можешь понять по моему почерку». — Из письма к дочери Иоганна Юниуса (1628). Образец тисков и зажимов для костей, использовавшихся в то время.

 

Томасиус, Кристиан (1655-1728)

 

Впервые привлек к себе внимание благодаря защите смешанных браков. Сын профес сора из Лейпцига, изучал право; читал первые лекции в Лейпциге, рано заявив о своем нонконформизме. Когда лютеранский герцог Саксонии захотел жениться на дочери кальвиниста Фридриха III, курфюрста Бранден бургского, впоследствии первого короля прусского, саксонские университеты Лейпцига и Виттенберга выступили против их союза. Т., поддержавший герцога, потерял свою должность и должен был бежать в кальвинистски настроенный Бранденбург, где получил место в малоизвестной Riiterschule в Галле. Но его лучшие студенты из Лейпцига последовали за ним, к ним присоединились и остальные. Вскоре Фридрих III создал в Галле университет и назначил Т. его ректором. Новая организация подверглась насмешкам со стороны старых академий и была прозвана Hoelle (Адом). Здесь Т. развивает либеральные традиции протестантского адвоката Пуфендорфа и католического адвоката Гроциуса (их книги были внесены в «Индекс» запрещенных книг), основанные на естественном праве и христианской морали, установившие истинные основы международного права и договоров между странами. Т. особо выделял исторические методы исследования, считая, что явления можно изучать только в их историческом развитии.

В своих исследованиях Т. рассматривал основные проблемы своего времени. Одной из них была вера в колдовство. В сентябре 1694г. он принял участие в предпринятом юридическим факультетом университета Галле пересмотре 150 судебных производств, последовавших за ведьминским судом над Барбарой Лабаренцин. Т. голосовал за использование легкой пытки для получения признания, однако большинство решило, что обвиняемую следует оправдать с предупреждением. Т. изучил доводы своих оппонентов и пришел к выводу, что ошибался; дальнейшие исследования привели к тому, что он перестал верить во все предрассудки о Дьяволе. Под давлением теологов он изменил свою позицию, признав существование ведьм, но все равно отрицал возможность договора с Дьяволом. Такой компромисс никого не удовлетворил. Однако Т. продолжал распространять свойственный ему скептицизм через диссертации своих учеников, например, Иоганна Райхе (1701) и Иоганна Пауля Ипсена (1712). Т. также выступал против пыток (хотя и приветствовал их применение на отдельных судах) и религиозной нетерпимости. «Обязанность правителей, — писал он, — не в спасении душ, а в сохранении мира». Несмотря на подобные колебания, Т., как отмечал Эндрю Уайт, был «величайшим и самым храбрым из немцев от Лютера до Лессинга». Ли замечает, что, принимая во внимание «веру в абсолютную истинность Священного Писания и характер имперских законов по данному вопросу, удивительно не то, что люди, воспитанные в почтении к подобным авторитетам, верили в колдовство, а то, что любой образованный человек мог оказаться достаточно смелым, чтобы расшатывать традиционные предрассудки».

Труд Т. «De Crimine Magiae» был напечатан в 1701г. по-латыни, в 1703г. вышел немецкий перевод, часто переиздававшийся. Т., в частности, опровергал Теофилуса Шпитцеля (1687) и известного юриста-протестанта Карпцова (пользовавшегося влиянием с 1635г.). В многочисленных отступлениях Т. проявляет необычайную проницательность. Например, он замечает, что теория договора помогает осудить даже благочестивого человека, который оказывает сопротивление тирании, но не может быть сожжен за ересь: ложные свидетели принесут присягу в том, что он является колдуном и тем самым отправят его на костер. Поскольку никакого

договора не существует, все ведьмы сжигается за несуществующее преступление, а их признания являются следствием пытки. Под пыткой любой мог признаться в том, что от него требовали судьи.

 

Трирские суды над ведьмами

 

Трирское (или Тревское) архиепископство (с кафедрой в Кобленце) — электорат Священной Римской империи, имевший духовную юрисдикцию также над соседними Лотарингией и Люксембургом. Из этих двух государств и пришла в Трир колдовская истерия в последние годы XVIb. Реми, печально известный судья над ведьмами, хвастался, что с 1581 по 1595г. он сжег в Лотарингии 900 человек. В Люксембурге, находившемся под властью Испании, преследования начались около 1580г. В Эльзасе организованные охоты на ведьм начались в 1570г. В Трире суды начались несколько позднее, хотя уже в 1572г. в аббатстве святого Максимина было сожжено 5 женщин. Однако они не стали примером для подражания, поскольку фактически массовые преследования начались в княжестве лишь в 1582г., а в самом городе — в 1586г., за несколько десятилетий до жесточайшего террора в других церковных государствах, таких, как Вюрцбург и Бамберг. Теологи отождествили ведьм с еретиками и возложили вину за колдовство на протестанта Альберта Бра-денбергского, котрый якобы занес его в княжество во время вторжений в 1552г.

Охота на ведьм в Трире связывается с тремя именами: Фладе, Бинсфельда и Ло-оса. Гонения на ведьм начались при князь-епископе Иоганне фон Шененбурге (1581-1599), при содействии губернатора Иоганна Цандта, нотариуса Питера Ормсдорфа и викарного епископа Бинсфельда. Светский суд в Трире, руководимый Дитрихом Фладе, не отличался таким энтузиазмом в преследованиях, как суд церковный, и осудил всего нескольких ведьм. Наконец Цандт, раздосадованный нерешительностью Фладе в добывании показаний о сообщниках, обвинил его в колдовстве и после процесса, продолжавшегося 2 года, добился его осуждения. Сомневавшихся, по-видимому, было много, как заявлял Бинсфельд, написавший в 1589г. «Tracta-tus», чтобы направить колеблющихся. Спустя всего 3 года после казни Фладе, известный католический теолог Корнелиус Лоос пытался опубликовать свое изложение порядка ведения судов над ведьмами, но папский нунций уничтожил книгу, и отца .Лооса выслали в Брюссель. За его беды, в основном, несет ответственность Бинсфельд, обновивший свой трактат, чтобы опровергнуть этого нового оппонента.

Согласно Джорджу Л. Барру, «одной из наиболее замечательных реликвий времен преследования ведьм» является реестр ведьм из бенедиктинского аббатства св. Максимина, находившегося как раз за городскими стенами и обладавшего юрисдикцией над 10 деревнями. В нем содержатся подробные отчеты о судах с 1587 по 1594гг., о 306 обвиняемых в колдовстве, чье разоблачение вовлекло еще около 1500 человек (записи содержат 6000 имен).

Бинсфельд приписывал быстрое распространение колдовской истерии невежественным священослужителям и скептически настроенным судьям. Однако главной причиной все же были плохие урожаи и постоянная нищета [см. Фладе, Дитрих]. Канониктрирского собора Иоганн Лиден в «History of Treves» оставил яркое описание размаха судов. Его комментарии по поводу того, что охота на ведьм была «большим бизнесом» и «корыстным предприятием», звучат особенно разоблачающе:

«Все настолько поверили, что продолжающийся в течение многих лет неурожай вызван ведьмами [strigibus et malefkis] no наущению Дьявола, что вся страна поднялась, чтобы уничтожить ведьм. Это движение было поддержано многими церковными деятелями, которые искали богатство в пепле сожженных ведьм. Итак, от суда до суда, по городам и деревням всей епархии, стремительно передвигались специальные обвинители, инквизиторы, нотариусы, судьи, присяжные заседатели, констебли, тащившие на пытки и суд существа обоих полов и сжигавшие их в огромных количествах. Мало кто из обвиненных избегал наказания. Даже проживавшие в Трире администраторы не избежали этой участи. Так, были сожжены судья [Фладе],-два бургомистра, несколько советников и помощников судей. В этой катастрофе погибли каноники различных коллегиальных церквей, приходские священники, сельские дьяконы. Безумие [insania] людской злобы и судов, алчущих крови и добычи, распространилось так широко, что едва ли остался кто-либо, не затронутый подозрением в этом преступлении.

Тем временем нотариусы, переписчики и содержатели постоялых дворов богатели. Палач, разодетый в золото и серебро, ездил на породистой лошади как придворный вельможа, его жена соперничала богатством нарядов с дворянками. Дети осужденных и наказываемых высылались, их имущество конфисковывалось, пахари и виноградари терпели банкротство, вследствие чего снижалось производство продуктов. Едва ли суровая чума или самый безжалостный захватчик смогли бы подвергнуть такому разрушительному воздействию территорию Трира, как данная ин-

квизиция и преследования, не знавшие границ. Было много оснований для сомнений, все ли обвиняемые были виновны. Подобные преследования продолжались несколько лет, и некоторые из судебных руководителей связали свои имена с множеством костров, на которых человеческие существа предавались огню.

Наконец, хотя пламя все еще требовало все новых жертв, население впало в нищету, были введены законы и усилены ограничения стоимости расследований и доходов инквизиторов, и, неожиданно, как будто их боевой пыл вдруг иссяк, жажда преследований сошла на нет».

 

Уопингская ведьма

 

Процесс над Джоан Петерсон в Лондоне примечателен благодаря свидетелям защиты, подтвердившим, что обвиняемая была «белой ведьмой» и умела лечить головную боль и снимать порчу с коров. Однако многие свидетели защиты были отведены судом, а некоторых подкупили, чтобы они свидетельствовали против нее. Судебное преследование основывалось на якобы имевших место злодеяниях и наличии домашних духов, включая, в дополнение к традиционному черному коту, менее традиционных белок. Один слуга показал, что «его хозяйка разговаривала с этими тварями почти всю ночь; когда же ее спросили, о чем они ей рассказали, она сказала, что слушала их беседу очень внимательно, но ohi околдовали ее, и теперь она не может вспо мнить ни одного слова».

Титульный лист памфлета того времени о Джоан Петерсон, уопингской ведьме, повешенной 12 апреля 1652г. в Лондоне.

Член совета Кромвеля сэр Джон Денвере неожиданно появила в суде, чтобы принудить остальных магистратов вынести обвинительный вердикт. Процесс был повернут в нужную сторону, и Джоан Петерсон повесили в Тайберне 12 апреля 1652г.

Брошюра, описывающая этот процесс, сообщает также о некоей Пруденс Ли, сожженной в Смитфилде двумя днями раньше за убийство собственного мужа. Это преступление приравнивалось к государственной измене и было единственным, за которое полагалась такая казнь; никогда в Англии не сжигали женщин просто за колдовство.

«Затем палач поставил ее в бочку со смолой, привязал к столбу и обложил соломой и вязанками хвороста... Палач поджег солому, и женщина закричала «Господи Иисусе, помилуй мою душу!». И прежде чем огонь разгорелся, она еще ужасно кричала, пять или шесть раз».

 

Уорбойские ведьмы

 

Печально известный суд, напоминавши» заговор против трех невинных людей, был наиболее широко обсуждавшимся процессом по делу о колдовстве изо всех, состоявшихся в Англии до 1600г. Во многих отношениях он предопределил успех на Бродвее пьес «Детский час» и «Дурное семя», а также повести Генри Джеймса «Поворот винта». Суд над семьей Уорбоев фактически был историей того, как несколько маленьких чудовищ в облике девочек послали на смерть старых и бедных людей. Доверие, которое власть имущие оказали детским выдумкам, сделало эти события особенно отвратительными. Поскольку дети, выступавшие с обвинениями, принадлежали к богатой и влиятельной семье, их подростковые галлюцинации стали одной из причин происшедшего. «От начала до конца, — писал Нотштейн, — это были выпады сильных против слабых... все объединились против этой бедной, но уважаемой семьи». Роберт Трокмортон был известным сквайе-ром из Уорбоя (графство Хантингтон). Его дочь страдала сильной истерией и, без сомнения, эпилептическими припадками:

«Примерно десятого ноября года 1589, мистрисс Джейн, одна из дочерей упомянутого мастера Трокмортона, которой было примерно десять лет, страдала неожиданными припадками слабости и телесного недомогания со следующими внешними проявлениями. Иногда она очень громко и сильно чихала в течение получаса и тотчас же впадала как бы в глубокий транс и обморок, лежа так тихо, как только было можно. Вскоре она покрывалась потом и так раздувала живот, что никто не мог ни повернуть, ни удержать ее. Иногда одна нога у нее тряслась, притом что другие части тела не двигалась, будто ею овладел паралич; иногда тряслась другая нога. Иногда у нее тряслась одна рука, потом другая, и затем вскоре после этого — голова, как будто она была поражена прогрессирующим параличом».

Во время одного из этих припадков пришла выразить свое почтение семье Алиса Семуэл, их 66-летняя соседка, но Джейн проявила не столь уж необычную во все времена неприязнь богатого подростка к старой и бедной женщине: «Посмотрите, вот сидит старая ведьма...

Разве вы не видите (сказал ребенок), она похожа на ведьму, как никто другой. Снимите с нее эту черную обтрепанную шапку, чтобы я могла разглядеть ее получше». Однако родители девочки мудро проигнорировали эту выходку и обратились к известным врачам Филиппу Барроу и профессору Батлеру из Кембриджского университета, находившегося всего в 20 милях. В течение двух месяцев 4 сестры Джейн начали проявлять похожие симптомы, а вскоре за ними последовали семеро слуг. Перед нами явный пример сознательного или бессознательного подражания (они также утверждали, что Семуэл была ведьмой), с целью получить хотя бы толику внимания, уделяемого Джейн, без сомнения психически и телесно больной.

Осознавая ограниченность своих возможностей по лечению Джейн, д-р Барроус, дрУ семьи Торкмортонов, сказал им, что «имея некоторое представление о зле, причиняемом ведьмами, он полагает, что к [их] ребенку было применено какое-то колдовство или чародейство». Родители долгое время не соглашались с этим заключением, но в конце концов приняли его, поскольку другие их дочери вели себя подобным образом, и насильственно устроили очную ставку матушки Семуэл с детьми. Девочки тотчас начали вести себя как безумные, падали на землю, «странно скрючиваясь» и расцарапывая руку миссис Семуэл [см. Царапанье]. Естественно, что миссис Семуэл отрицала все обвинения, относя их к детским «проказам». Однако Трокмортоны настаивали на принуждении ее к признанию (видя состояние своих детей), и девочки продолжали обвинять ее. Сначала дети падали в припадок только в ее присутствии, но позже они изменили свое поведение, притворяясь пораженными и в ее отсутствие. Таким образом, миссис Семуэл была вынуждена жить у Трокмортонов, но отказывалась принимать от них пищу.

Дети находили удовольствие в травле миссис Семуэл:

«Много раз, когда она сидела у огня, разговаривая с детьми, у тех начинались припадки, и они говорили ей: «Посмотрите сюда, матушка Семуэл, неужели вы не видите того, кто сидит здесь с нами»? Она отвечала, что никого не видит». «Почему же? — удивлялись они. — Странно, что вы его не видите. Посмотрите, как оно скачет, прыгает и играет тут и там», — и они указывали на него пальцами, показывая, как оно скачет.

В сентябре 1590г. самая влиятельная женщина округи, леди Кромвель, жена сэра Генри, нанесла визит вежливости Трокмортонам и, увидев старуху, жившую у них, назвала ее ведьмой, сняла с нее чепец и отрезла прядь волос, которую велела сжечь. Миссис Семуэл поняла, что ее пытаются оговорить, и сказала: «Мадам, почему вы обращаетесь со мной подобным образом? Я не причиняла вам никакого вреда». После такого ответа, выраженного в эмоциональной форме, леди Кромвель начала страдать от плохих снов, и от этого или чего-то другого, ее здоровье настолько ухудшилось, что она Умерла через 15 месяцев (в июле 1592г.).

Психические расстройства у детей продолжались до Рождества 1592г., когда, чтобы Успокоить их родителей, матушка Семуэл приказала детям, чтобы они прекратили свои припадки. Они подчинились. Это не только Доказало Торкмортонам, что миссис Семуэл была ведьмой, но и стало причиной подрыва ее веры в собственную невиновность. Ей так часто говорили, что она ведьма, что она почти Поверила в это: «О, сэр, я была причиной всех этих несчастий с вашими детьми... Добрый хозяин, простите меня». По наущению местного священника Доррингтона она публично призналась. Однако на следующий день после небольшого отдыха, восстановившего силы, она отреклась от своего заявления.

Затем Семуэл была передана полиции, чтобы предстать перед Уильямом Викхемом, епископом Линкольна, где, основательно напуганная, она развила свое первое признание и назвала имена своих домашних духов: трех серых цыплят по кличке Смелый, Охотник и Белый. Ее привез обратно в Хатчинсон и, в ожидании выездной сессии суда присяжных, поместили в тюрьму вместе с ее дочерью Агнесс и мужем Джоном Семуэлом, которого к этому времени дети Трокмортона обвинили вместе с ней.

Но пятеро детей не только продолжали припадки, но и выступили с новыми измышлениями, заявив, что Алиса Семуэл вызвала смерть леди Кромвель (более года назад). Всех троих подвергли пытке в Хантингтоне 5 апреля. 1593г. в связи с убийством с помощью колдовства леди Кромвель. При поддержке детей (как доказательства вины семьи Семуэлов) эта история была представлена как свидетельство: девочки продемонстрировали свое выздоровление при словах Алисы или Агнесс: «Будучи ведьмой, вызвавшей смерть леди Кромвель, я призываю тебя, дух, выйти из нее и оставить ее здоровой». Если формулировка менялись на «Не будучи ведьмой», эти бесстыжие дети продолжали притворяться, равно как и в том случае, когда этот экзорсизм произносил кто угодно, кроме трех Семуэлов. Кроме того, еще одним доказательством явилась болезнь и падеж скота, о которых сообщили двое или трое деревенских жителей. Тот факт, что никто не обвинял матушку Семуэл все предыдущие года когда она якобы занималась колдовством, не был принят во внимание.

При столь неопровержимых доказательствах присяжным потребовалось только пять часов, чтобы признать всех троих виновными по пункту «околдовывание до смерти леди Кромвель». Матушка Семуэл «призналась" и добавила, что дьявол «плотски познал ее" Агнесс Семуэл принуждали к заявлению о ложной беременности, но ее презрение к подобному обману даже сегодня заслуживает нашего уважения и восхищения: «Нет, я не сделаю этого: никогда не будут говорить, что я была и ведьмой, и проституткой».

Обвинение и повешение можно объяснить только тем, что к концу XVI в. вера в колдовство уже прочно воцарилась в умах англичан. Вера в ведьм, конечно, не была новинкой, но к 1600г. ее стали отделять от чародейства — malefida или порчи, которая могла быть причинена любому невинному человеку и которую вначале усиленно обсуждали в книгах и памфлетах. Если предубеждение против идеи или человека являлось достаточно сильным, тогда любые показания извращались таким образом, что становились основанием для расправы с обвинителем. Так, сэр Томас Браун, выдающийся врач и автор известной «.Religio Medici», в 1662г. выступавший на аналогичном суде в Сент-Эдмундсберри с экспертизой свидетельских показаний, утверждал, что Дьявол может действовать «на естественной основе», Более того, он «считал, что эти обморочные припадки имеют естественное происхождение и являются ничем иным, как так называемым "родимчиком» (истерией), но, — и здесь наступает полное отсутствие здравого смысла, — они чрезмерно усилены благодаря коварству Дьявола, объединившегося в злодеяниях с теми, кого мы называем ведьмами, и по чьей просьбе он творит свои мерзости» («Суд над ведьмами на выездной сессии присяжных, состоявшейся в Сент-Эдмундсберри», 1682г.).

Лишь немногие разобрались в обмане. «Осведомленные люди сообщали из графства, что эта матушка Семуэл... была наивной старой женщиной и что хитрыми речами ее могли убедить признаться во всем, что от нее хотели». Спустя шесть лет Харснетт, будущий архиепископ Йоркский, в книге «Discovery of the Fraudulent Practices of John Darrell» (1599), критикуя мнимого экзорси-ста, пользовавшегося этим методом и в конце концов осужденного, приоткрыл истину, назвав трактат 1593г., посвященный делу в Уорбое, «очень нелепой книгой».

Значение суда над уорбойскими ведьмами велико. События развивались почти 4 года и вовлекли выпускников Кембриджа и многие высокопоставленные семьи — Трокмортоны и Кромвели имели обширные связи в обществе. Сэр Генри Кромвель, дед Оливера Кромвеля, был богатейшим членом Палаты общин Англии. Распространялось и подтверждалось народное суеверие о дурном глазе, «имевшее глубокое и продолжительное влияние на класс, который создавал законы». Кеттридж осмеливается высказать предположение, что личная вовлеченность некоторых законодателей в судебное разбирательство могла стать дополнительным стимулом к утверждению билля 1604г. против колдовства, предусматривавшего смертную казнь для всех, кто был обвинен и осужден за это преступление.

Суд оправдал незаконное изъятие скудного добра Семуэлов сэром лордом Кромвелем (как владельцем поместья), чтобы субсидировать ежегодную проповедь «против отвратительных действий, греха и преступления колдовства» в Хантингтоне — подобный обычай сохранился до 1812г., хотя в это время в проповедях предупреждали против веры в ведьм. Все это подробно отражено в памфлете, напечатанном по инициативе судьи, пославшего Семуэлов на виселицу, — «The Most Strange and Admirable iscouery of the Three Witches of Warboys» (Лондон. 1593г.), сохранившемся только в одном экземпляре, хранящемся в Британском музее, с напечатанной на обороте балладой. Памфлет написан с использованием записей, сделанных Трокмортонами во время припадков, с таким мастерством и тщательностью, что на него постоянно ссылались в последующих диспутах по поводу существования ведьм.

 

Фавершемские ведьмы

 

 

Признания Джоан Уиллифорд, Джоан Ке-риден и Джейн Холт, казненных в Фаверше-ме (Кент) 29 сентября 1645г., отражают типичные преступления, рассматривавшиеся на судах над ведьмами. В Европе вынужденные признания ведьм, сделанные публично перед их казнью, помогали формированию общественного мнения. Памфлеты с теми же самыми признаниями выполняли аналогичную функцию в Англии XVIIb. Стенографические судебные отчеты никогда широко не распространялись, и поэтому колдовство было в основном известно по сообщениям в небольших дешевых книжках.

Приведенное ниже «признание» Джоан Уиллифорд, полученное 24 сентября 1645г., оказалось достаточным для того, чтобы отправить ее на смерть. Следует отметить вовлечение ею новых жертв, поскольку именно данным способом могли быть удовлетворены интересы охотников за ведьмами.

Она призналась в том, что около семи лет назад дьявол появился перед ней в облике маленькой собачки и склонил ее отречься от Христа и обратиться к нему. [Она] с неохотой приняла предложение. Она также призналась, что хотела отомстить Томасу Летерленду и Мери Вуд-раф, вышедшей за него замуж. Она добавила еще, что Дьявол обещал ей, что она не будет нуждаться ни в чем, и что у нее иногда бывали деньги, которые ей приносили — она не знает откуда — иногда один шиллинг, иногда восемь пенсов, но не более. Она называла своего дьявола именем Банни. Далее она рассказала, что ее слуга Банни выбросил Томаса Летерленда из окна, и он упал в выгребную яму. Она рассказала, что прошло почти двадцать лет с тех пор, как она отдала душу дьяволу. Далее она рассказала, что выдавила немного своей крови дьяволу, чтобы тот составил I Договор между ними. Дьявол обещал служить ей примерно двадцать лет, и этот срок почти истек. Далее она рассказала, что Джейн Холт, Элизабет Харрис, Джоан Эрголл были ее подругами. Она поведала, что дьявол сказал ей, будто Элизабет Харрис шесть или семь лет назад прокляла лодку некоего Джона Вуфкотта, и ее проклятие сбылось. Она призналась, что дьявол обещал ей, что она не утонет, если ее бросят в воду. Дальше она рассказала, что матушка Эргол прокляла мистера Мей-джера, а также Джона Меннингтона, и сказала, что не видать ему удачи. Так и случилось. Она также рассказала, что, с тех пор, как она находится в тюрьме, дьявол сосал ее дважды, приходя к ней в форме мыши.

 

Файен, Джон (Джон Каннингем)

 

Наиболее известный из 70 человек, вовлеченных в самый большой процесс над ведьмами в Шотландии, состоявшийся в Нортбер-вике в 1590г., и, возможно, храбрейших из всех шотландцев, претерпевших пытки. Комментируя этот суд, Линн Линтон писал в «Witch Stories» (1861): «Ф.( школьный учитель из Солтпенса, не будучи носителем высокой идеи, которая поддерживала бы его, и не имея друзей, восхищение которых приободрило бы его, вел себя благородно, как настоящий герой, отстаивая свою честь и достоинство с таким мужеством и силой, которые возвышают человеческую натуру до божественного уровня». Сила характера д-ра Ф., отказавшегося признаваться в колдовстве, резко контрастирует с поведением юридического совета и короля Якова VI Шотландского (Якова Английского), наблюдавшего за его агонией и лично приговорившего школьного учителя к смерти.

Доносчиком, положившим начало этой серии судов, была Джилли Дункан, служанка, подвергнутая жестокой пытке своим хозяином, без всяких притязаний на законность еще до того, как делом заинтересовался суд.

Она вовлекла других, и постепенно фантастическая история превратилась в обширный заговор против жизни короля. Д-р Ф. был вовлечен как предполагаемый секретарь или регистратор «ковена» или тайной группы, планировавшей убийство, а, следовательно, считался главарем. 26 декабря 1590г. он был привлечен к суду за колдовство и государственную измену по 20 пунктам. Обвинительный акт, приведенный Питкерном в «Criminal Trials» (1833), содержит наряду с другими следующие пункты:

1. Сговор с Сатаной, дабы вызвать крушение корабля, на котором король отправился в Норвегию к будущей королеве, посредством бросания в море мертвого кота.

2. Составлении соглашения с Сатаной, который появился перед ним, когда он лежал «задумавшись и размышляя», как отомстить рабочему за то, что он вовремя не побелил его комнату, а также получение клейма дьявола.

3. Воздаяние почестей Сатане в нортбер-викской церкви, «большому черному человеку с большой черной бородой, торчащей, как у козла, и длинным ребристым носом, свешивающимся, как клюв сокола, и с длинным мохнатым хвостом».

4. Впадание «в экстаз и транс, когда он лежал замертво на протяжении 2 или 3 часов, а его дух вылетал, чтобы носиться и перемещаться по горам».

5. Раскапывание могил, чтобы получить трупы для использования в чарах (согласно признаниям, сделанным под пытками другими обвиняемыми).

Другие пункты охватывали различные магические действия, совершенные д-ром Ф., например, открывание запертых дверей дыханием, перевозка по ночам на своей лошади ярких волшебных свечей, соблазнение вдовы, полеты по воздуху, вызывание бури, использование любовных заговоров (ни к чему не приведшее) и составление гороскопов.

В современном памфлете «News from Scotland» (1591), единственный экземпляр которого хранится в Л.Б., описано, как пытали Ф. «Во-первых, стягивание головы веревкой. Его голову обвязывали веревкой и затем резко дергали во всех направлениях. После часа всего этого Ф. убеждали «добровольно» признаться, но он отказался.

Тогда его «подвергли самой жестокой и безжалостной боли на свете, вызываемой «сапогами», разновидностью тисков, раздрабливавших ноги. После третьего сдавливания д-р Ф. потерял сознание. Судебные чиновники истолковали это как молчание, дьявольскую уловку. Несомненно, благодаря подсказке других подозреваемых, они обыскали его рот в поисках амулета и нашли две булавки, «воткнутые по самую головку». Здесь, без сомнения, поменялись местами причина и следствие: палачи сами втыкали булавки в его язык, чтобы сломить сопротивление Ф-после пытки булавками в присутствии короля Якова I, он признался в том, что от него требовали. Его вынудили признаться, что все было в «полной истине, без привлечения свидетелей, которые могли подтвердить все это», и отречься от «заклинаний, колдовства, очаровывания, чародейства и тому подобного».

На следующую ночь, согласно «News from Scotland», Ф. убежал из тюрьмы и направился домой в Солтпенс. Получив эту новость, король «распорядился, чтобы провели тщательный розыск с целью его задержания. ...Благодаря напряженному и трудному преследованию по горячим следам он был снова взят и доставлен в тюрьму». Если учесть состояние ног д-ра Ф., то побег, очевидно, является редакторским добавлением, чтобы придать повествованию дополнительную остроту. Однако все отчеты сходятся в том, что он снова предстал перед королем и его советом. Ф. отрекся от своего признания, и вслед за этим его обыскали второй раз, потому что за прошедшее время он мог «вступить в новое соглашение и союз с Дьяволом». Ничего нового не было найдено. Тогда, чтобы предотвратить его отречение и принудить к подтверждению его первого признания, было «приказано подвергнуть его самым страшным мучениям».

Пытка сменялась пыткой, снова применили «испанские сапоги»; Ф. испытал так много ударов, что его ноги были совершенно раздроблены и разбиты, а кости и плоть так размозжены, что кровь и костный мозг текли так сильно, что их никак нельзя было остановить».

Он по-прежнему отрицал обвинения и настаивал на своем первоначальном признании, что «сделал и говорил все под страхом мучений, которые он претерпевал». Однако, несмотря на его отрицания и отсутствие признания, Королевский совет решил казнить его «для острастки, чтобы устрашить тех, кто впоследствии попытается предпринять подобные злобные и нечестивые колдовские действия». Суд проходил точно по установленной форме: раз обвинение было предъявлено, казнь была неизбежной. Она наступила через пять недель. Ф. отказался признаться и был сожжен. Семпсон, якобы его сообщница, призналась и также была сожжена. Единственным отличием было то, что Ф. перед сожжением подвергли ужасным пыткам. В соответствии с обычаем, Ф. был сначала удушен и «тотчас помещен в огромный костер, уже приготовленный для этой Цели, и сожжен на Кастл-Хилле в Эдинбурге в конце января прошлого года [23 или 30 января 1591г.]».

 

Фери, Жанна

 

История одержимости сестры Ф. из Мон са в 1573-1585 гг. восемью дьяволами чита ется почти как клинический диагноз истерии Возможно, поэтому брошюра, опубликован ная в 1586г. архиепископом Камбраи Фран суа Биссере, привлекла внимание Малюара Бурневилля, переиздавшего ее спустя 300 лет. Симптомы сестры Жанны во многом идентичны тем случаям психической неурав новешенности, которые он наблюдал как врач, например, у Луизы Лато.

Ф. сказала, что ее соблазнил дьявол, когда eй было 14 лет; впоследствии, в возрасте 25 лет она получила помощь в виде экзорсизма: она страдала истерико-эпилептическими припадка ми или, как пишет современный рассказчик мучилась от malings esprits (носившими стран ные имена Эрези, Третр, Армажик, Белеал Врай, Либерте, Намон, Санжинер и Омисид)

Подобные мучения заключались в кон вульсиях и иступленном безумии.

Чтобы уменьшить конвульсии, ее помеща ли в горячие ванны, во время которых она срыгивала через рот и ноздри «огромное количество грязи, похожей на волосяные шарики из шерсти козла и других животных в форме волосяных червяков», и все это сопровождалось отвратительным зловонием. Часто она прыгала в окна или в реку. Приступы безумия обычно случались «меж ду сном и бодрствованием». У нее возникали видения ада, вкратце изображавшие услы шанное ею на проповедях. Она испытывала зрительные, слуховые и обонятельные галлю цинации: «Там были огонь, горящая сера, темнота и зловонный отвратительный запах». У нее были боли в животе, как будто ее жестоко грызла змея, и «для облегчения [она] согласилась присоединиться к демонам, чтобы остановить непрекращающуюся аго нию». Она бормотала оскорбительные слова (за которые были ответственны демоны). Ее состояние менялось от douleurs continuelles до grand joye (продолжительной невралги ческой боли до беспричинной радости). Во время своего экстаза она не могла ни разго варивать, ни есть, ничего не чувствовала и не испытывала боли от собственных или вы званных демонами мучений. Однажды она вернулась «в состояние детской невинности и, позабыв свои религиозные познания, произносила такие простые слова, как «Отче, Иоанн, Возлюбленная Мария», и указывала пальцем на предметы вокруг нее».

Она поступала как избалованное дитя. Она играла с фигуркой св. Марии Магдалины, как девочка с куклой, «как будто хотела дать ей свою грудь». Наиболее точное описание ее истерии появилось в отчете об экзорсизме от 24 мая 1585г. Сестре Жанне разрешили выйти из лазарета, чтобы послушать мессу. Во время запричастной молитвы начались ее мучения. Она издала печальный грустный стон.

«Священник увидел, что она стоит на коленях, тело ее вытянулось вверх, цвет лица изменился, стал мертвенно-бледным и желтовато-болезненным, глаза были широко открыты и сосредоточены на статуе св. Марии Магдалины над алтарем... Некоторое время спустя он увидел, как монахиня наклонилась и тихо засмеялась, оставаясь все время в возбуждении, при этом все тело ее было охвачено дрожью и сердце чрезмерно билось. Неспособная произнести ни слова из-за крайней слабости, она делала знаки руками, ...одна из монахинь растирала ее руки, ставшие жесткими и сухими, как дерево. Немного спустя, все еще дрожавшую, ее отвели в комнату и согрели перед огнем, в то время как недуг постепенно отступал от нее».

 

Ферфакс, Эдвард

 

В 1621г. элегантный дворянин эпохи Елизаветы Ф., ученый и переводчик Тассо, настоял на обвинении 6 женщин, живших в лесу Кнерсборо, которые якобы околдовывали его детей и вызывали у них припадки и видения. Хотя женщины были освобождены на выездной сессии в Йорке, Ф. привлек их к суду. Судьи снова отпустили их, поскольку в свидетельских показаниях «не содержалось состава преступления». Ф. крайне разгневался на своих «лучших, способнейших и наиболее разумных» соседей, благодаря которым судьи «заподозрили, что обвинение вызвано обманом и детскими шалостями и возникло в результате заговора, вдохновленного злобой, а не серьезными намерениями».

Наибольший интерес представляет описание суда, сделанное Ф., проиллюстрированное преподобным Майлсом Гейлом, викарием из Кейхли.

 

Филмер, сэр Роберт

 

Деревенский помещик, получивший образование в Кембриджском университете (1604), был известным политическим автором в середине XVIIв. Стойкий роялист, противостоял Гоббсу, Мильтону, придерживался абсолютистских политических взглядов, но по таким противоречивым предметам как ростовщичество и колдовство занимал очень рациональную позицию. Основная политическая работа Ф. «Patriarcha, or the Natural Power of Kings» оставалась в рукописи до 1680г. Единственная работа по колдовству — небольшая, всего в 24 странички, книжка «An Advertisement to the Jurymen of England Touching Witches, together with a difference between an English and Hebrew witch» была анонимно опубликована в Лондоне в 1653г.

«Прямо не отрицая колдовства, [Филмер] сатирически выступает против Перкинса, его защитника», — отмечал дель Рио. В определенной мере книга Ф. оказала прогрессивное и успокаивающее воздействие. Под влиянием повешений в Мейдстоне (Кент), Ф. пытался указать на «большие трудности в изобличении ведьм». Дель Рио утверждал: «Главным основанием является договор с Дьяволом, отречение от Господа и Пресвятой Девы». Следовательно, полагал Ф., «если верить дель Рио, никто не может стать ведьмой, не будучи христианином, и к тому же католиком, ибо кто же еще может отречься от покровительства Пресвятой Девы Марии». Если колдовство — «искусство творить чудеса», то оно должно быть либо делом рук колдуна, либо деянием Дьявола. Еще одно определение гласит, что «колдовство есть редкое исусство, не делая ничего, заставлять других делать это». Но как может быть осужден соучастник (ведьма) без руководителя (Дьявола), и как Дьявол «может быть законно вызван в суд в соответствии с нормами нашего общинного права»? Конечно, судьи должны были призадуматься над поставленными вопросами и не проявлять готовности к утверждению обвинительного приговора.

Перкинс предложил 18 признаков или доказательств ведьм, и его критерии оказали существенное влияние на судебные заседа ния. Ф. анализирует «признаки» Перкинсса и опровергает их.

Первые семь признаков сам автор при знает незначительными для обвинения ведьмы. Следующие восемь доказательств (ко торые, как он утверждает, использовали люди из [высших] кругов), он признает фальшивыми или недостаточными. Таким образом, из восемнадцати доказательств которые вызвали большой переполох, пятнадцать отбрасываются сами по себе. 3а сим остается шестнадцатое доказательство, которым является признание ведьмы хотя в настоящее время он вынужден согласиться, что само по себе признание не является достаточным доказательством Итак, он подходит к своему семнадцатому доказательству, которым являются два на дежных свидетеля. И здесь он допускает, что соглашение между Дьяволом и ведьмой совершается тайно, и практические действия ведьм совершаются в глубокой тайне, так что едва ли может быть найден человек, который (на основании своего собственного опыта) может утверждать подобные вещи. Следовательно, наконец, когда все остальные доказательства оказываются недостаточными, он принужден прибегнуть к своему восемнадцатому доказательству и рассказать нам, что существует способ, с помощью которого можно прийти к изобличению ведьмы, заключающийся в том, что Сатана использует все средства, чтобы изобличить ее. Но, как это может быть сделано, если только Дьявола не обязывают давать показания против ведьмы, понять невозможно.

 

Финляндия, колдовство в

 

Христианство проникло в Ф. из Швеции в 1157г. Вследствие этого языческие верования в природные и магические силы там сохранялись дольше, чем где-либо в Европе, и создавали благодатную почву для новых доктрин христианской демонологии. В начале XVIIb. вера в ведьм отчасти распространялась шведскими бродягами, зарабатывавшими себе на жизнь чародейством, немецкими ремесленниками, приносившими с собой заблуждения своей родины, финскими юношами, возвращавшимися после обучения в Германии, ветеранами, вернувшимися с Тридцатилетней войны и теми финнами, которые, используя мнение о лапландцах как вызыва-телях бурь, претендовали на подобные оккультные способности.

Во всех ранних сообщениях о колдовской ереси в Ф. особое значение придавалось чародейству. Епископ Конрад Битц (1460-1489) осуждает как смертные грехи бросание жребия, предсказания, толкование снов и использование заговоров. Спустя примерно столетие, в 1573г. синод в Турку [Або], тогдашней столице страны, отлучил от церкви предсказателей и ведьм, передав их светским властям для наказания, но, потерпев неудачу в их перевоспитании, присудил их к изгнанию. Даже в течение XVIIb. в колдовстве редко развивались теории договора и шабаша. В 1640г. епископ Фсак Рото-виус в проповеди в новом университете Турку сетовал по поводу суеверности ведьм, но не их ереси. «Когда люди заболевают, они ищут помощи у дьявола, раскладывая восковые фигурки, свечки, беличьи шкурки и другие вещи на алтарях, и в определенные дни совершают жертвоприношение овцами и деньгами».

Одновременно с лютеранской церковью, гражданские власти выступили против чародейства. Согласно «Ada Ecclesiastica» (1554) короля Густава Вазы, штраф в 40 марок налагали на тех, кто давал приют ведьмам и другим бродягам, не сообщая об этом священнику или шерифу [швед. — landsman]. В 1575г. король Швеции Иоганн III издал распоряжение, чтобы во время инспекторских поездок власти его великого герцогства выискивали идолопоклонников и ведьм. Задержанных в первый и второй раз следовало высечь у церковных ворот, в третий — осудить в присутствии судей. В 1618г. король Густав Адольф отдал распоряжение епископу Олафу Элимеусу предпринять аналогичные действия в своей епархии Виипури [Выборг], где было распространено чародейство. В 1641г. апелляционный суд предложил, чтобы духовенство в Вээмаа и Нижней Сатакунте читало проповеди против колдовства; предложение было повторено в 1649г. Пером Браге, генерал-губернатором Ф., и еще в 1669г., следом за дикой вспышкой против моровских ведьм в Швеции. Специальные молитвы против колдовства (определяемого как непредсказуемое бедствие) должны были читаться по воскресным и праздничным дням. Чтобы помочь духовенству, епископы Эрик Эричи (Соролайнен) в 1621г. и Лоренцо Петри в 1644г. опубликовали сборники пасторских наставлений; оба сборника, однако, отличались умеренностью взглядов. Уничтожение слуг дьявола огнем и мечом отстаивал и Андреас Хассельквист.

Несмотря на все подобные выпады, запрещенные оккультные книги, такие как «Kab-bala» Палетца, grimoire, «Clavis Salamonis» [«Ключи Соломоновы»] и «De Occulta Philos-ophia» Корнелиуса Агриппы, имели широкое распространение среди профессоров и священников. Ученых, особенно исследователей-практиков, как и везде, часто подозревали в особенном интересе к магии. Один из широко известных судов конца XVIb. состоялся над профессором Мартином Стодиусом и его двумя студентами выпускных курсов, Эолениусом Гуннером и Иоганнесом Арвиди, перед университетским советом в Турку. Другой известный суд состоялся над вдовой Дина Алануса, обвиненной епископом Гизелиусом Старшим.

Финское законодательство против колдовства следовало шведским образцам. Провинциальные законы [Ostgota] предусматривали смертную казнь за maleficia и штрафы за предрассудки (например, предсказания, жертвоприношения деревьям), и распространялись как на село (швед. — landslag), так и на город. В судах обвинения предъявлялись согласно этим законам, различным королевским уложениям (особенно принятому в 1575г.) и «Закону Господнему» из Ветхого Завета. В Военном артикуле 1683г. устанавливается, что мужчина, вызвавший смерть с помощью колдовства, должен быть повешен, а женщина — сожжена. Так было еще в 1687г., когда уложение предусматривало смертную казнь и за колдовство, и за договор с Дьяволом, а «суеверия» наказывало как преступление и измену — заключением на хлебе и воде, прогоном сквозь строй (швед. ----gatlopp) или поркой. Определяющим фактором при вынесении приговора было положение обвиняемого и его репутация: те, кто мог представить свидетелей для доказательства своей невиновности, могли быть освобождены, но бедные и одинокие, бродяги и нищие неизбежно осуждались. Эти законы основывались на представлении о том, что воздерживаться от колдовства заставляет боязнь наказания, а страх Божий.Первый суд по делу о колдовстве в Ф зафиксирован 1 августа 1595г. в Пярну, когда на казнь была осуждена женщина по обвине нию в том, что ее угрозы причинить несчастья людям осуществились, и что она вызвала болезни, которые, как она заявила позже, oна могла бы вылечить. Неизвестно, был ли приведен в исполнение приговор. Однако уже до конца 20-х годов XVIIb. состоялись многочисленные суды над ведьмами, чаще в тех районах, где говорили по-шведски (Похь ямаа и Ахвеннамаа).

В Похьямаа преследования достигли своей вершины в 50-е гг. XVIIb., когда на выезд ных судах было рассмотрено 50 случаев колдовства. В это же время в других местах Ф. состоялось только 11 судов. К kohцу XVIIb. суды в Похьямаа, в основном, пошли на спад, но в других местах их количество возросло. В целом по Ф. только 50 или 60 обвиняемым вынесли смертные приговоры (но не все они были приведены в исполнение), и около 30 из них в Похьямаа. Около 10 из них были мужчинами. Большинство мужчин носило финские имена, женщин — шведские.

Обычно в Ф. не создавали специальных трибуналов для обвинения ведьм, отличав шихся по порядку судопроизводства от тех, что использовались и для других видов пре ступлений. Суды организовывались надле жащим образом, и пытки запрещались, xoтя иногда отдавалось распоряжение о нанесении увечий в качестве наказания. В Ф. не было систематически организованных преследований и обвинения в колдовстве обычно возникали из за каких-либо предполагаемых действий male ficia, а не на основе порочащих слухов.

Только в одной области финские суды сближаются с беззаконием и пытками инкви зиторских процессов. В конце 60-х годов XViIb. рассказы об оргиях ведьм в Блокс берге или Блокуле (швед. — Blakulla, фин — Нота) выплеснулись из шведской про винции Далекарлия. Их отголосок достиг как Стокгольма, где среди сожженных в 1675 г. ведьм оказалась финка Магдалена Maт тсдоттер, так и Похьямаа и Ахвеннамаа.

В Ахвеннамаа преследования разгорелись с 1666 по 1678г. благодаря усилиям не в меру старательных судей и священников, находив шихся под немецким влиянием. В приговорах часто цитировались немецкие демонологи (не всегда самые известные) — Михаэль Фрей-диг, Мендеринг, Кестер и Людвиг Дунте. В 1666г. 10 женщин были осуждены на казнь, и тела их сожжены. Первой жертвой стала Карин Персдоттер, больная и глупая жена нищего Зигфрида Эриксона; она назвала имена 13 других женщин, привлеченных к суду за колдовство. Карин была осуждена на чрезвычайной сессии в Финстреме в апреле 1666г. «Закон Господень» (Исход, 12, 18) стал единственным основанием для казни ведьм. Инквизиторские методы использовались только в Ахвеннамаа и не применялись по всей Ф. Итак, мы видим, что Яков I ошибался, когда утверждал в «Demonolo-gy», что власть Дьявола была самой сильной в Лапландии, Ф., на Оркнейских и Шетландских островах, потому что здешнее население было наиболее невежественно. Напротив, в Ф. это суеверие было встречено с большим хладнокровием, здравым смыслом и неподкупностью законодательной системы, чем в большей части Европы. В XVIIIb. преследования ведьм, как и во всей Европе, здесь подходили к концу. Хотя в 1734г. закон еще предписывал смертную казнь за колдовство, к нему, по-видимому, никогда не обращались, и в 1779г. он был отменен.

 

Фладе, Дитрих

 

За все два столетия, пока продолжались сожжения ведьм (до 1589г.), вплоть до наших дней, дело Ф. остается самым примечательным в своей стране благодаря его огромной документированное™». Так писал Джордж Л. Барр в 1891г., после того, как обнаружил обширные, общим объемом 245 страниц судебные документы, считавшиеся утраченными на протяжении 300 предшествующих лет.

Происходивший из известной семьи и взявший жену из состоятельной и высокопоставленной семьи, д-р Ф. готовился к большой карьере. В 1559г. трирский князь-епископ избрал его для подавления местных протестантов. В течение 20 лет Ф. возглавлял светские суды, в 1580г. стал вице-губернатором Трира, а в 1586 -— ректором университета (единственным священником, когда-либо управлявшим данным учреждением). «Благодаря своему гражданскому рвению и доказанной делом преданности верховным властям, — писал современный историк, иезуит Кристоф Брауэр, — Ф. получил место судьи в этом городе. Сведущий и в частном, и в публичном праве, он высоко ценился за свои советы, завоевал славу и уважение среди князей Империи, ему также удалось разбогатеть». Однако, несмотря на свой престиж, в 1589г. Ф. был сожжен, подобно тысячам других, обвиненных в колдовстве.

Он столкнулся с дилеммой, повторявшейся в более поздние времена, — выдающийся человек был вынужден подчиняться безжалостным фанатикам или погибнуть. Соглашаясь с теорией, Ф. позже пришел к несогласию с практическими действиями и задерживал исполнение того, что он должен был выполнять. Он стал препятствием, которое следовало удалить, вследствие чего и был ложно обвинен как один из приверженцев оппозиции. Викарный епископ Бинсфелъд, возглавлявший охоту на ведьм, намекал на истинные причины нападения на Ф.: «Я слышал, как один известный юрист сказал, — не знаю, в шутку или всерьез, — что, будь его воля, он не рассматривал бы и одного обвинения из тысячи». Другой современник Ф., известный демо-нолог дель Рио, также использовал его имя как пример защитника ведьм, оказавшегося колдуном: «В наши дни доктор Ф., один из советников курфюрста Трира, изо всех сил пытался [препятствовать судам], но, оказавшись под арестом, наконец, признался в своем преступлении и обмане и был сожжен на костре».

Иоганн фон Шененбург, принявший в 1581г. трирскую епархию, способствовал подавлению еретиков-протестантов, затем высылке евреев и, наконец, искоренению ведьм. Пока Ф. был вице-губернатором, активность в последнем направлении была незначительной: первая ведьма, обвиненная в городе (1582), была просто выслана. Но преследования были усилены прошедшим иезуист-скую подготовку викарным епископом \Wei-hbischof] Бинсфельдом, автором руководства для судей по делам колдовства, принятого по всей Германии (1589), а также Иоганном Цандтом, новым (с 1584) губернатором, опытным охотником за ведьмами в сельских округах Трира.

Общественная поддержка данных лидеров обеспечивалась неблагоприятными прирог-дными явлениями (плохой погодой, нашествиями мышей, улиток и саранчи), полностью уничтожавшими урожай с 1580 по 1599 гг. (за исключением двух лет). Кроме того, протестантские и испанские наемники и разбойники опустошили местность, и поступления налогов с Нижнего Рейна прекратились. Объяснением всему стало колдовство. Сатанинские ведьмы были способны «обрушить жестокие несчастья на смертных, околдовьшать до смерти скот, уничтожать урожаи и вызывать самые ужасные беды». В «Хронике» Броувера читаем: «Бедные и богатые, люди любого возраста, пола, достатка и положения участвовали в проклятых преступлениях».

Чтобы противостоять влиянию Ф., ограничивавшего жестокость преследований, губернатор Иоганн Цандт должен был избавиться от него. И он начал постепенно создавать дело:

1. Цандт склонил на свою сторону архиепископа, обвинив Ф. в злом умысле против него. Цандт представил мальчика, поклявшегося, что он слышал, как Ф. на шабаше хвастался, что изобрел «смертельный яд, способный воздействовать на Его преосвященство, благодаря его привычке перед отходом ко сну оставлять на столе ладанку с освященным воском, которую он носил на шее, но этого порошка оказалось недостаточно, и архиепископ в этот раз избежал смерти». Как выяснилось из секретной переписки иезуитов, подросток находился под их покровительством, и обладал «большой слабостью рассудка», потому что «во время пира [на шабаше] съел мозг кошки».

2. Из 118 женщин и 2 мужчин, сожженных при юрисдикции Цандта в Пфальце, он нашел некую «старуху Марию Мейерс» которая за то, что ей пообещали удушение перед сожжением, происшедшим 5 июня стала кричать, что Ф. — колдун.

3. Цандт обеспечил множество подобных обвинений осужденными, которые повторяли известное имя, названное Марией.

4. После того, как Ф. был пpeдyпpeжден о подобных обвинениях, и архиепископ пуб лично обвинил Ф. в сопротивлении преследо ваниям ведьм, Цандт нанес свой последний удар. Полностью использовав положение сложившееся в стране, 15 апреля 1588г. он представил некую Маргарет из Эйрена, по клявшуюся, что на шабаше д-р Ф. добивался уничтожения урожая с помощью бури с градом и улитками. Ф. якобы заставлял присутству ющих ведьм съедать куски сердца ребенка чтобы обеспечить их молчание во время пыток Маргарет, правда, съела очень немного.

Ф. оставался еще год жизни, но судьба его была предрешена.

4 июля 1588г. была назначена комиссия для расследования обвинений, включая и дела тех двадцати трех человек, которых Ф. осудил за колдовство. Петер Ормсдорф, нотариус, уви дел в судах над ведьмами хороший источник доходов. Одна из его жертв, избежавшая сожжения, показала, что во время подвешивания при пытке она видела, как судья подкупал нотариуса, который затем спросил ее поименно о лицах, которых назвал судья.

Разгневанный тем, что она не захотела свидетельствовать против них, Ормсдорф выхватил у палача пику и стал колоть ей грудь, пока она не покрылась кровью. Большинство из показаний против Ф. были записаны и, возможно, инспирированы Ормсдорфом.

21 августа 1588г. Комиссия сообщает, что четырнадцать ведьм обвинили Ф.

4 сентября 1588г. Архиепископ отдает комиссии распоряжение продолжать работу; она принимает еще шесть показаний.

3 октября 1588г. Ф. пытается бежать, его перехватывают и возвращают обратно в город, теперь враждебно к нему настроенный. Большинство его родственников и друзей уже мертвы. Он находится под домашним арестом, за ним наблюдают четыре горожанина, которым он должен платить. Бин-сфельд рассматривает эту попытку бегства как indicium (доказательство) его вины.

5 января 1589г. Вторая попытка Ф. оправдаться.

14 января 1589г. Архиепископ обращается к теологическому факультету Трирского университета за согласием на начало судопроизводства. Факультет противодействует намерениям архиепископа и задерживает ответ.

23 марта 1589г. Архиепископ обращается со вторичным запросом и издает распоряжение об аресте Ф., но суд сопротивляется и также задерживает его исполнение.

22 апреля 1589г. Ф. наконец заключен в Rathaus губернатором Цандтом.

10 мая 1589г. Устраивается очная ставка Ф. с двумя обвиняемыми священниками, которые признаются, что видели его на шабаше. Ф. возражает: «Вполне возможно, что они видели мою тень, но не меня самого».

11 июля 1589г. Ф. снова допрашивают.

29 июля 1589г. Архиепископ дает указания светскому суду обвинить Ф. в колдовстве.

5 августа 1589г. Советники и судебные исполнители собрались из сельских округов, чтобы допрашивать Ф. Они пытались уклониться, заявляя, что по закону Ф. все еще остается их руководителем, но их протесты отклонены.

17 августа 1589г. Открывается официальный суд, Ф. подвергают пытке. Из-за грыжи его страдания во время пытки на дыбе усиливаются.

 

Форма «Приговора» Дитриха Фладе.

 

По уголовному делу между благородным и добропорядочным Иоганном Цандтом из Мерля, владетелем Гамме, представляющим архиепископа Трирского, советником и комиссионером в Пальтцелле и Гримбурге, как главным обвинителем, с одной стороны, и доктором Дитрихом Фладе как ответчиком, с другой:

Отвечай на обвинение, основанное на его собственном признании после всех судебных формальностей и на основании опыта и установлений инквизиции в соответствии с общественными законами короля Карла V и Священной Римской империи, мы, судьи и присяжные заседатели настоящего высокого суда, установили, что Дитрих Фладе, представший перед настоящим судом как обвиняемый, вследствие злодеяний, совершенных им в отрицание всемилостивейшего Господа, фанатично преданный дьяволу, занимавшийся колдовством и нанесший ущерб урожаю и растениям, предназначенным для добрых дел, должен быть наказан посредством лишения жизни огнем, к чему мы его и приговариваем, проклинаем и предаем его душу на милость Господа.

Засвидетельствовали: господа Зульцбах, Эншнеген, Фидлер, Шодер, Фах, Кил-бург, Вольф и Тольс. Больцхейм просил присоединить его голос ввиду отсутствия по болезни.

 

 

В конце концов Ф. признается в своем присутствии на шабашах, сношениях с дьяволом, действиях maleficia. «Он, также присутствовал при вызывании слизняков, с тем, чтобы семена сгнили. Когда решили сделать это, он помогал им, скатывая маленькие комочки из грязи и подбрасывая их в воздух с именем Дьявола, вследствие чего из них образовывались слизняки. По его мнению, договор был заключен на горе Лонгви-шер» (из его признания). Ф. назвал соучастников, определяя каждого следующим образом: «Я не могу сказать, был ли это он сам лично или злой дух, принявший его форму». Он обвинял известных людей и судей, но записывали только имена тех, кто еще не подвергался пытке. Не удовлетворенный признанием Ф., архиепископ распорядился продолжить пытку.

16 сентября 1589г. Суд вынес решение, и Ф. заставили признаться в покушении на жизнь архиепископа.

18 сентября 1589г. Состоялась казнь. Ф. сначала «милостиво и по-христиански удушили, а тело сожгли дотла. Помилуй его, Господи, и прими его душу».

Барр приходит к следующему выводу:

 

«Ф. не был мучеником, вряд ли даже героем. Из того немногого, что мы знаем о нем, очевидно, что едва ли он умер из-за принципов, он окончательно сдался еще до того, как пришел его конец. Однако, необходимо помнить, что даже в самые безрадостг ные схоластические времена, жил упорный человек дела, который, вопреки догмам и панике, тяготел к здравому смыслу и человечности и с такой же твердостью противостоял уготованной ему судьбе».

 

Флауэр, Маргарита и Филиппа

 

«Специально привлечены к суду и осуждены перед сэром Генри Хобартом и сэром Эдвардом Бромлеем, судьями выездной сессии, признавшиеся в соучастии в умерщвлении Генри, лорда Росса и гнусных действиях, направленных против других детей достопочтенного Френсиса, графа Ратленда («Wonderful Discovery»).

В данном трактате, напечатанном в Лондоне в 1619г., после высокопарного перечисления мнений и примеров колдовства, рассказывается о суде, завершившимся казнью сестер Ф. в Линкольне в 1618г. Матушка Жанна Ф. была «ужасной злобной женщиной», известной как ведьма. Две ее дочери, Маргарет и Филиппа (в памфлете — «Филип»), очевидно, унаследовали злонравие своей матери. Когда их уволили со службы в замке, они обратились к магии и напустили порчу на семью графа, вследствие чего его старший сын умер.

В признании Филиппы последовательно отражено, как она осуществляла maleficia. Она «принесла из замка правую перчатку лорда Генри Росса, отдала ее своей матери, которая потерла ею о спину своего духа Раттеркина и затем положила в кипяток. После этого она проколола ее в нескольких местах и похоронила во дворе, пожелав, чтобы лорд Росс никогда больше не здравствовал. Ее сестра, Маргарет, жившая с матерью, часто видела с ней кота, которому она позволяла вспрыгивать на плечо и сосать шею».

В том же самом трактате содержатся признания трех ведвм, вероятно, связанных со скандалом Ф.: Анны Бейкер, Джоан Уилмот и Элен Грин. Правда, их «призна ния» не содержат ничего примечательного кроме обычного списка домашних духов (бе лой собаки, белой мыши, совы и котенка по прозвищу Пусси) и случаев maleficia,но трактат иллюстрирован гравюрой, изобража ющей этих трех женщин в соответствии с типичным представлением о старухе — ведьме и ее домашних духах.

Ф. впадала в такое же яростное безумие как и любая из известных одержимых монахинь конца XVI-XVII вв. Ее конвульсии напоминали те, что были у большинства других одержимых: например, Элизабет Алье (1639) или Жанны Фери (1585), Бартонского мальчика в Англии (1596), Маргарет Рилл в Америке (1693). Хотя в «Memoires» (ок. 1600) Пьера-Виктора Пальма Кайе дается краткое описание дела, официальная стенограмма 1591г. оставалась неопубликованной до 1883г. Луи Морель, генеральный прево Нормандии, диктовал ее во время суда greffier (секретарю суда) Луи Воке. Зафик сированы даже его реплики, такие, как распоряжение принести свечи и факелы, «рuor nous esclarier» («для нашего освещения»), чтобы допрос мог продолжаться и после наступления темноты.

Издатель рукописи заявляет, с небольшим преувеличением, что в ней описаны все классические симптомы истерии и эпилепсии: дрожание, обмороки, падения, корчи, потеря чувствительности, паралич, судороги, напоминающие столбняк, аномальные движения (иногда завершавшиеся в форме распятия), каталептические контрактуры, потеря памяти и так далее.

Помимо важности для истории психических заболеваний, по некоторым другим причинам отчет примечателен и для истории колдовства. Во-первых, Франсуаза была освобождена светским судом, хотя и признала договор и сношения с дьяволом. Во-вторых, не предпринималось никаких попыток к розыску женщин, обвиняемых в ее околдовывании. В-третьих, у Франсуазы были и конвульсии, и сексуальные фантазии, а в большинстве других случаев подчеркивалось или то, или другое. В-четвертых, Франсуаза не подвергалась пыткам, за исключением прокалывания; наоборот, за ней ухаживали изгонявшие из нее дьявола прево, врач-протестант и католические священники. В-пятых, Франсуаза оправилась от своего расстройства, смогла выйти замуж и вести нормальную жизнь.

В апреле 1591г. Лувьер находился в состоянии гражданской войны, накануне захвата силами роялистов. Население было в напряжении и возбуждено. Поэтому, когда Франсуаза Ф. вызвала беспокойство, заявив, что некий дух спустился по трубе, чтобы досаждать ей и другой девушке, и когда начались происшествия, похожие на полтергейст, ее поместили в тюрьму. Другие заключенные протестовали, ибо необычные проявления сопровождали ее и в тюрьме, и тогда было решено, что Ф. является ведьмой. Во время суда два священника попробовали изгнать дьявола, и 2 сентября 1591г., перед аудиторией в 1200 человек, собравшихся в церкви Нотр-Дам, Ф. была публично раздета и полностью обрита по всему телу, чтобы облегчить прокалывание и обнаружить потайные места, где могли спрятаться дьяволы.

Суд открылся 17 августа 1591г. Во время допроса Ф. «навзничь упала на землю, ее руки были с силой раскинуты в стороны, как у распятого... Мы заметили, что ее горло распухло, глаза почти вылезли из орбит, а лицо покрылось крупными каплями пота». Прево заметил, что она не дышала, хотя он нащупал ее пульс и температура была нормальной. Однако, когда он попытался передвинуть ее руки, все еще застывшие подобно кресту, «это оказалось невозможным, без надавливания на них ногами и дерганья ее рук изо всей силы».

Показывая, насколько впечатлительными бывали молодые девушки, Ф. повторила шаблонные признания ведьм о демоне-любовнике и даже приукрасила их. Прево был так потрясен ее любовными историями, которые, как она сказала, имели место и в тюрьме, что взобрался на крышу, чтобы исследовать дымоход и найти признаки входа, где увидел множество мелких следов, которые могли быть оставлены недавно.

Дьявол появлялся в виде grand homme (крупного мужчины), одетого в черное, с черной бородой и сверкающими глазами». Она отдавалась ему охотно (de bon coeur — от всего сердца), как она заявляла, и даже обнажила в зале заседания свою грудь, чтобы показать любовные укусы дьявола. Во время своего первого визита «он приказал ей снять одежду и, когда она сделала это, grand homme бросил ее на кровать и овладел, лежа на ее животе, познал ее плотски два раза, каждый раз на протяжении получаса». Затем Ф. отбарабанила цепочку клише:

«У него был membre viril (мужской член) очень крепкий и такой плотный, что свидетельница испытывала значительную боль, когда он совокуплялся с ней, потому что упомянутый membre был твердым, как кремень {dm comme un caillou), и необычайно холодным... Когда упомянутый мужчина покидал ее, он несколько раз поцеловал ее и нежно погладил грудь и интимные места».

Вместе с тем она добавила деталь, которая не прослеживается в других признаниях:

«Она также сказала, что, когда однажды вышеназванный grand homme наслаждался ее прелестями, он испытал большие сложности, извлекая свой membre viril из ее nature (здесь: влагалища), которое она не смогла расслабить, как он уже сделал со своим, так что они оставались соединенными вместе, подобно кобелю и сучке, когда они наслаждаются друг другом».

Во время своего второго визита дьявол изменил свою технику:

«Он привлек ее к себе, поместил между коленями, целовал и, даже не заставляя снять одежду, совокупился с ней. Он сделал это только однажды, но это продолжалось почти полчаса, и он закончил, выделив что-то очень холодное в ее желудок. С тех пор вышеназванный grand homme регулярно каждую ночь посещал вышеназванную свидетельницу, только единожды наслаждаясь ею при каждом визите».

Невероятно, что после подобного добровольного признания Ф. не была сожжена. Она поправилась и счастливо жила, что столь же удивительно после всего пережитого ею.

 

Франция, колдовство в

 

Каждая страна реагировала на колдовство в соответствии со сложным комплексом факторов — национальными, экономическими, религиозными, политическими и иными особенностями. Для удобства развитие колдовства во Ф. рассматривается в пяти основных разделах, ни один из которых точно не повторяется в Англии или Германии:

I. Определение инквизицией колдовства как ереси и искоренение ордена тамплиеров

в 1307г.

II. Политические суды над национальными героями по обвинению в ереси, включая чародейство (например, над Жанной д'Арк и Жилем де Ре).

III. Эпидемии охоты на ведьм, состряпанные на скорую руку гражданскими судьями в «великие дни колдовства» (1450-1670), вызвавшие классические описания колдовства французскими демонологами.

IV. Распространение в первой половине XVIIb. одержимости демонами, особенно среди монахинь, склонных к обильным сексуальным фантазиям. Подобные скандалы заставляли многих людей усомниться в основах теории колдовства.

V. Всеобщая коррупция французской знати, связанная с использованием ядов и черных месс, обнаружившаяся при полицейских расследованиях в 1682г. [см. Слушания в «Огненной палате»], приведших к окончанию колдовского заблуждения.

VI. Определение колдовства как ереси.

Еще до того, как колдовство было приравнено к ереси, в ранних законах преследовались чародеи. Салический закон (примерно 500г. н.э.), однако, требовал доказательства совершения определенного злонамеренного действия, такого как отравление; даже когда яд вызывал смерть, чародею разрешалось заплатить определенную сумму денег как компенсацию семье жертвы.

Если убийца не мог выплатить этой виры, его сжигали. При неудачных попытках отравления или случаях лигатуры налагался небольшой штраф. При знавая фольклорные представления о ночных собраниях, Салическая правда, в противопо ложность инквизиционному праву, устанавли вала, что тот, кто назовет другого strix, lamia и.ли stioportius (колдун мужского рода) и не сможет доказать этого, должен оплатить причиненный ущерб. Если бы Салическая правда осталась в силе, ни один из тысяч обвиненных в посещении шабаша не был бы сожжен.

В VIII в. законы Хильдерика III помогли церкви в подавлении проявлений язычества, включая магию. Эдикт Каролинского периода позволял церкви арестовывать чародеев, про давать их в рабство и присваивать прибыль. Однако преследование носило хаотичный характер, хотя штрафы предусматривались не только за колдовство, но и за отравительство или магию.

Колдовская ересь родилась во Франции. Богословская основа для колдовства обеспе чивалась продолжительными дискуссиями,начиная с епископа Гильома Овернского из Парижа (1228-1249), Фомы Аквинского (ум. в 1274г.) и Дунса Скота (ум. в 1308г.) и заканчивая Пьером де Палу (ум. в 1342г.) и Габриелем Бьелем (ум. в 1484г.). На основании их заключений теологи и адвокаты создали свои законы судопроизводства, в итоге разработав подробную концепцию до-говора с Дьяволом, ставшую основой право-вого обоснования колдовских судов [см. Первые исследователи колдовства]. На основании данных формулировок, впервые предложенных во Франции Парижским университе-том в 1398г., колдовство из магии превратилось в религию и стало антикатолической ересью, а, следовательно, объектом деятельности инкви-зиции.

Сокрушив религиозные отклонения в юж-ной Франции, например, альбигойцев и валь-денсов, инквизиция почти утратила обосно-вание дальнейшего своего существования. Она сделала свое дело. Несмотря на это, ииквизиция распространяла и развивала те-орию колдовской ереси, посредством которой расширяла сферу своей деятельности. В ка-честве основы в ней сочетались фантастичес-кие и невозможные утверждения, рассеянные по ранним судам. В течение XIVb., прежде, чем теория приняла определенную форму, отдельные осуждения за ересь включали обвинения, которые позже стали стандарт-ными образцами для массовых судов за колдовство, проводимых по нормам граждан-ского права. Суды состоялись уже в начале 1245г. в Тулузе. В 1275г. Анжела де ла Барт, заподозренная в поедании детей и сношениях с дьяволом, была сожжена Югом де Баньо-лем, тулузским инквизитором. Ее можно считать первым человеком, сожженным за колдовство. В ряде папских булл, направлен-ных инквизиторам южной Франции, системати-знровалась ересь ведьмовской секты: в 1318г. - против черной мессы, особенно в Лионе; в 1320, 1326 и 1330 гг. — против сатанизма в Тулузе и Нарбонне [см. Иоанн XXII]. После 1331г. Париж был включен в число районов распространения колдовства.

Гонения на военно-религиозный орден ры-цареи-тамплиеров, во многом предвосхитив-шие усиливающиеся атаки на ведьм, были узаконены папой в 1307г. Комиссию возглавлил Гильом де Ногаре, министр короля Фи-липпа IV (Красивого) и брата Гильома Имбера, духовника короля и Великого ин-квизитора Франции. Предметом обвинения была ересь, но его пункты включали действия, характерные для ведьм и спустя 300 лет, например, поклонение дьяволу в образе козла (ведьминский «козлиный бог»), попирание креста, беспорядочные сношения с суккубом-демо-ном и «поцелуй стыда», когда новообращенный целовал главаря в губы, зад и половые органы. Признание подобных заявлений легко подтверждалось под пыткой, но большинство тамплиеров отрекались от своих признаний. Главный магистр ордена Жак де Моле и наставник Нормандии Жоффруа де Шарней отреклись от своих признаний перед сожжением заживо в Париже 14 марта 1314г. Причина уничтожения ордена заключалась не только в получении его огромного богатства — король оказался его неплатежеспособным должником — но и в стирании с лица земли внецерковной религиозной системы, которую развивали тамплиеры. Одновременно с преследованиями тамплиеров усилились и гонения на евреев.

Если пытки могли сломить военных, воспитанных в подчинении религиозному идеалу, неудивительны признания ведьм, подвергавшихся подобным мучениям. Успешное искоренение тамплиеров стало образцом для последующего преследования ведьм.

После 1390г. парламент Парижа призвал светские суды расследовать случаи колдовства, разумеется, за исключением тех, которые расследовались инквизицией. До этого времени гражданский суд сосредотачивался только на явных случаях нанесения вреда, при котором чародейство занимало несущественное место, наказывая за поступок, а не за намерение. Но и когда королевские суды начали столь же энергично преследовать ведьм за договор с дьяволом, церковные суды (инквизиторские и епископские) не запретили это расширение юрисдикции. Несколько ранних судов отмечены в этой «Энциклопедии»: первый светский суд в Париже (1390г.), инквизиторские суды в Аррасе (1459г.), Люксейле (1529г.), Авиньоне (1582г.) [см. Приговор] и Туле (1631г.).

II. Суды над дворянами по обвинению в политической ереси.

Как в Англии, так и во Франции обвинения в колдовстве выдвигались в политических целях, поскольку они могли успешно привести к исполнению приговора. Так, в 1278г. епископ Пьер из Байе и его племянник были обвинены в использовании чародейства против короля Филиппа III; епископ был освобожден, но его племянник казнен. В 1308г. епископ Гишар из Труа был аналогично обвинен в использовании чародейства против жены короля Филиппа Красивого и других. В 1314г. король Людовик X обвинил Алипс де Монс, жену д'Энгеррана де Мариньи, и ее сестру в заговоре с целью убить его с помощью восковых подобий. Они вовлекли Жака Дюло, волшебника, и его жену. Мадам Дюло была сожжена живьем, Дюло умерщвлен в тюрьме, а д'Энгерран казнен. Спустя всего несколько лет граф Робер д'Артуа изготовил восковое подобие, намереваясь убить сына короля Филиппа III, Жана, заставив священника крестить фигурку, чтобы сделать свое чародейство более эффективным. Робер был изгнан в 1331г. В Т340г. была предпринята попытка околдовать Филиппа Валуа, за которую двое монахов были привлечены к суду. В 1398г. обвинение в договоре с Дьяволом явились следствием длительного скандала, вовлекшего безумного французского монарха (свекра английского короля Генриха V) и герцога Орлеанского. Чтобы вылечить недуг короля, призвали ведьм, а затем двух монахов-августинцев, занимавшихся магией. Королю стало хуже, и «специалисты» были обезглавлены. Список подобных судов может быть продолжен. Хотя в них была вовлечена только знать, суды ускорили распространение колдовства по всем сословиям.

Два самых интересных политических суда в связи с использованием колдовства как повода для преследований привели к сожжению Жанны д'Арк (1431) и Жиля де Ре (1440). Эти суды рассмотрены в специальных статьях «Энциклопедии».

///. Типичные французские суды за колдовство.

Суды за колдовство с перерывами продолжались на протяжении XV и XVI вв. В конце концов светские суды заменили собой суды инквизиции, которая, однако, продолжала вести некоторые дела (например, в 1592г. Тренье) и рассматривать религиозные отклонения священников и монахинь (например, в 1611г. в Экс-ан-Провансе). Инквизиция также влияла на философию светских судей, следовавшими за такими теоретиками, как Жан Винетус, инквизитор в Каркасоне (1450); Жакье, инквизитор Франции (1458); Петрус Мамор (1462) и Жан Винсент из ла Венде (1475).

С 1500 по 1670г. едва ли хоть один год проходил без казни каких-нибудь ведьм. Некоторые из них, несомненно, несли ответственность за смерть людей и животных ( отравления спорыньей, болезни, вызваннс поеданием зараженного зерна (типично щ Ф. XVI и XVII вв.). Ниже перечислен некоторые типичные суды (отмеченные рассмотрены в отдельных статьях). Перечне ление судов, связанных с одержимостью си отдельно [см. Одержимость].

1275-1500: Теория колдовской ереси еш не получила широкой поддержки.

*1390. Первый суд за колдовство, прове денный светским судом в Париже с некото рой степенью законности, в отличие от судо инквизиции.

1428г. В Брианконе 110 женщин и 5' мужчин сожжены заживо за колдовство з, два десятилетия до середины века.

1453г. Инквизитор в Эвре приговори. Гильома Эделина, приора в Сен-Жермен-ан Лэ, к пожизненному заключению за совокуп-ление с суккубом, полеты на помеле и целование козла под хвостом.

1456г. Робер Олив сожжен в Фальезе зг полеты на шабаш.

*1459г. Инквизиция расследовала вспышк> ереси вальденсов в Аррасе, сожгла четырех старых женщин и одного мужчину. Ее действия были настолько возмутительны, что вмешались парламент Парижа и три епископства и безоговорочно настояли на освобождении остальных заключенных. В 1491г. парламент реабилитировал тех, кто был казнен.

1479г. Священник из Макона был казнен за ересь, чародейство и дьявольские искусства.

1490г. Король Карл VIII опубликовал вердикт против предсказателей, чародеев и некромантов; их собственность должна была конфисковываться.

1500-1575 гг.: Рост количества судов за колдовство.

1508г. Массовые суды в Беарне.

*1521г. Волкодлаки из Полиньи, осужденные инквизицией.

*1529г. Суд в Люксейле, проведенный инквизицией.

1556г. Ведьмы из Бьевра около Леона, по ошибке сожженные живьем. Боден объяснил эту ошибку тайным судом Господа.

1557г. Сорок ведьм сожжено в Тулузе.

1564г. Четыре ведьмы (трое мужчин и женщина) сожжены в Пуатье за целование козла и танцы спиной к спине.

1571г. Казнь в Париже чародея Труа-Эшеля, утверждавшего, что во Франции существуют сотни тысяч ведьм.

*1574г. Жиль Гарнье сожжен живьем в Дувре 18 января 1574г. за ликантропию.

1575-1625 гг.: Вершина колдовской истерии во Франции.

1579г. Собор в Мелуне провозгласил: «Каждый шарлатан и гадатель и другие, практикующие некромантию, пиромантию, хиромантию, гидромантию должны быть наказаны смертью».

1581г. Собор в Руане запретил grimoires под страхом отлучения.

*1582г. Восемнадцать ведьм сожжены инквизицией в Авиньоне [форма приговора — см. Приговор].

1583г. Суды над ликантропами в Орлеане.

1584г. Собор в Бурже распространил решения ранее состоявшихся судов на накладывавших лигатуры, добавив смертный приговор для тех, кто советовался с les devins [духами]. В целом церковные суды, в отличие от инквизиции, нападали на гадание и чародейство, почти игнорируя колдовство как ересь.

1588г. Ликантропия в Оверне — охотник ранил волка, позже оказавшегося женой дворянина. Женщина была сожжена в Риоме.

1589г. Четырнадцать ведьм в Туре обратились к королю Генриху III, королевский врач не обнаружил предполагавшихся отметок дьявола и решил, что обвиняемые были «бедными дурочками». «Мы дали совет не наказывать их, а лечить чемерицей, и парламент [Парижа] оправдал их, как мы рекомендовали» (Байле). Король впоследствии был обвинен в защите ведьм.

1597г. В Риоме два мужчины сожжены за наложение лигатуры на мужчин, кошек и собак.

*1598г. Жак Руле сожжен в Париже как ликантроп [см. Анжерские волкодлаки].

1598г. Жак д'Отюн, ликантроп, сожжен в Ренне.

*1598г. Волкодлаки из Сен-Клода.

*16ОЗг. Жан Гренье, ликантроп из Ланд (Бордо).

1625-1682 гг.: Ослабление колдовской истерии.

*1631г. Отец Доминик Гордель подвергнут пытке (до смерти) инквизицией в Лотарингии.

*1659г. Томас Лоотен из Вальеля умирает под пыткой, проведенной светским судом.

1670г. Суды над ведьмами в Руане [см. Людовик XIV: эдикт 1682].

Но основной интерес центрального периода судов над ведьмами, состоявшихся между 1580 и 1620 гг., заключается в массовых преследованиях светскими судами, отраженных в классических работах французских демонологов, таких, например, кгСк Воден (1580), Реми (1595), Боге (1602) и де Ланкр (1612).

Эльзас, составлявший тогда большую часть империи: После 1572г. много сожжений было в небольших селениях; например, в Танне, на юге, с 1572 по 1620г. было сожжено 102 ведьмы (некоторые источники сообщают о 152, исключая округа). В Сент-Амарине с 1596г. было сожжено больше 200 ведьм. По всему же региону погибли тысячи [см. также Германия, колдовство в].

Лотарингия: Реми, генеральный прокурор Лотарингии, лично обвинил 900 ведьм меж-ду 1581 и 1591г.

Нормандия: Две серьезные эпидемии колдовской истерии в 1589-1591 гг. и снова в 1600-1645 гг., когда многие ведьмы были сожжены в Руане.

Бургундия: (Франш-Конте), находившаяся под властью инквизиции, хотя главный судья всегда был адвокатом. Анри Боге, главный судья в Сен-Клоде, провел интенсивную кампанию (убивпримерно 600 ведьм). Вследствие его неистовства суды в Бургундии продолжались дольше, чем где-либо.

Беарн: В 1609г. король Генрих IV уполномочил судью Пьера де Ланкра и президента д'Эспанье искоренять колдовство в баскоязыч-ном Па-де-Лабуре [см. Баскские ведьмы]. Де Ланкр утверждал, что все 30000 жителей были заражены колдовством, и заявлял о сожжении 600 ведьм за 4 месяца. Из Лабура преследования распространились в Бордо.

Центральные территории Ф. не испытали массового террора. Парламент Парижа препятствовал охотам за ведьмами; уже в начале 1601г. он запретил использование «плавания» как средства обнаружения ведьм и, чтобы воспрепятствовать злоупотреблениям ретивых судей, потребовал в свою юрисдикцию все случаи чародейства. Там, где единственным обвинением было посещение шабаша, без обвинения в maleficia, он отказывался возбуждать преследование. Однако в случае, если чародейство было связано с святотатством, оно наказывалось смертью. Конкретным результатом подобных ограничением стало оправдание 14 человек, осужденных на смерть за чародейство судами Низшей инстанции. В то время, когда юрисдикция ограничивалась парламентом, его влияние и авторитет были значительны. Соответственно, во Ф. XVIIb. не было ни германских массовых сожжений, ни продолжения дебатов ранних демонологов по поводу колдовства.

IV. Колдовство и демоническая одержимость.

Хотя ведьм, которых считали одержимыми, наказывали очень жестоко, подобным образом пострадало лишь несколько человек Наиболее известные французские суды по поводу обладания описаны отдельно и в общих статьях.

V. Слушанья в «Огненной палате» и коней, колдовской истерии.

Поразительные дела придворного круга, рас крытые полицией в Chambre ardente, привели к эдикту, изданному королем Людовиком ХIV в 1682г. Данный акт отрицал реальность колдов ства и признавал преступлениями только пред сказание будущего и магические действия, вклю чавшие богохульство. Господствующая точка зрения совпадала с мнением энциклопедистов, что «колдовство [является] постыдным или нелепым магическим действием, основанном на неразумной и напрасной вере в вызывание дьявольской силы».

Однако в некоторых областях истерия затянулась, и отдельные суды происходили в течение следующих 50 лет. В Нормандии в 1684, 1692 гг., в 1699г. в Руане (когда парламент заменил смертный приговор ссыл кой) и в 1730, в Париже в 1701, в Тулузе -в 1702 и Везуле в 1707г. В 1691г. 3 пастуха в Бри были приговорены к сожжению за вызывание гибели скота, двое были изгнаны и один умер в тюрьме; все приговоры были ратифицированы парламентом Парижа. В 1718г. в Бордо мужчина был казнен за наложение лигатуры; этот случай часто упо минается как последняя казнь во Франции, но позже были и другие казни. В 1728г. в Лувьере несколько человек, включая свя щенника, были отправлены на галеры или сосланы за попытку обнаружения спрятан ных сокровищ путем договора с Дьяволом тем женщинам, которые оказались замешан ными в этом, было объявлено публичное порицание. Аналогичный суд за гадание с целью нахождения сокровищ состоялся в Дижоне в 1712г., когда отец Бертран Гилодо был сожжен заживо. Его признание привело к аресту 29 сообщников, после длительного суда в Лионе, закончившегося в 1745г., пятеро были приговорены к смерти, а другие или к галерам или к изгнанию. Отец Луи Дебараз, произно сивший богохульственные мессы, чтобы обна ружить сокровища, был сожжен живьем. Тако ва была последняя казнь за колдовство во Франции (Бен, «Les Sorciers de Lyon»).

Сравнительно короткая история колдовства во Франции прослеживается в 40 статьях данной «Энциклопедии»: развитие теории ере тического чародейства и ранние суды во Франции обсуждены в статьях: Инквизиция; Иоанн ХХП; Парижские суды над ведьмами (1390); Аррасские ведьмы (1460) и Люксельский суд над ведьмами (1529). Развитие теории в: Ранние авторы о колдовстве и Жакье, Никола (1458). Некоторые из нижеследующих статей содержат отрывки из судебных отчетов; кроме того, два суда XVIIb. подробно воспроизводятся на основании стенографических отчетов: Доминика Горделя (1631) и Томаса Лооса (1659). Два известных политических процесса: над Жанной д'Арк (1431) и Жилем де Ре (1440); Слушания в «Огненной палате» (1680) воссозданы на основании секретных полицейских регистрационных книг: разоблачение спровоцировало эдикт Людовика XIV (1682). Некоторые из известных французских авторов, писавших о колдовстве: Жан Боден (1580), Никола Реми (1595), Анри Боге (1602), Пьер де Ланкр (1612) (окончание разговора о нем — Баскские ведьмы), Ле Сьер Буве (1659) — в специально посвященной ему статье и в общей статье о Демонологах. Оппонентом теории колдовской ереси выступал Лоран Борделон (1710). Известные эпидемии одержимости во французских монастырях, включавшие описания сексуальных извращений, обсуждены в ст.: Экс-ан-Прованскиемонахини (1611); Лилльские послушницы (1613); Луденские монахини (1634); Лувьерские монахини (1647) и Оксо-нские монахини (1661). Известные индивидуальные случаи одержимости включают: Жанну Фери (1585); Франсуазу Фонтен (1591); Элизабет Алье (1639); Катрин Кадье (1731) и Луизу Лато (1868) в Бельгии. Другие материалы о французских монахинях можно найти в статьях Одержимость; Сексуальные сношения с дьяволом; Экзорсизм.

Примеры волкодлаков, не столь частые у французских демонологов, можно найти в основной статье Ликантропия, а также в ст. Волкодлаки из Полиньи; Гарнье, Жиль; Волкодлаки из Сен-Клода; Анжерские волкодлаки и Тренье, Жан.

Типичныи случаи французского полтергейста рассматривается в статье Полтергейст из Сидвилла.

 

Фриас, Алонсо Салазар де

 

22 мая 1611г. Алонсо Салазар де Ф., высокопоставленный инквизитор из Испании начал то, что Ли назвал «поворотным пунктом в истории испанского колдовства». В предыдущем году светские судьи в Логроно (Наварра) начали охоту на ведьм, редкую в истории Испании, быстро собрали жертвы, принудили к признанию и сожгли обвиненных. Всемогущая испанская инквизиция, ревностно относившаяся к своему авторитету, тотчас отправила трех инквизиторов и других теологов в район Сигаррамунди, чтобы составить отчет. Инквизиторы были поражены легковерием судей и обнаружили более 280 взрослых и много детей (слишком юных, чтобы быть сожженными), поклонявшихся Дьяволу. 40 из этих ведьм предстали перед местным судом испанской инквизиции. Однако, были заподозрены многие другие ведьмы, находившиеся на соседних территориях, и было названо 20 aquellarre (шабашей) ведьм.

Испанская инквизиция решила объединиться с королем, архиепископом Бургоса, местными епископами и главами монашеских орденов в массовой кампании, чтобы известить народ об опасностях колдовства и избавиться от ведьм, как это сделал де Ланкр в Бордо. Чтобы побудить общественность к сотрудничеству, 7 ноября 1610г. было организовано тщательно спланированное аутодафе, когда ведьмы были публично сожжены. Зрелище оказалось не таким впечатляющим, как планировалось: его не посетил король Филипп III, многие ведьмы отреклись от своих показаний и были «прощены», так что казнили только шесть закоренелых преступниц, и их вынужденные признания в том, что они ели разлагавшиеся тела своих родственников были настолько неестественными, что даже наиболее влиятельное духовенство, и миряне проявили естественное недоверие. Королевские чиновники арестовали местных судей за превышение своих полномочий, но Супрема (Верховный комитет инквизиции) не смогла поддержать свой собственный трибунал, когда начались протесты против ареста гражданских судей. В дальнейшем, 2,0 марта 1611г., Супрема приняла «Эдикт милосердия», во время действия которого ведьмы могли признаваться в своих преступлениях без наказания. Ф. был одним из инквизиторов, направленных 22 мая в подозрительные районы, чтобы исполнять эдикт.

Ф. был знаком с ситуацией, поскольку был членом первоначальной комиссии, проводившей аутодафе в Логроно. Тогда он не был удовлетворен показаниями и теперь получил возможность детально расследовать обвинения. Он провел почти 8 месяцев, побеседовал с 1802 раскаявшимися ведьмами, из которых было 1384 детей в возрасте от 12 до 14! Ф. пообещал сохранить тайну и неприкосновенность тем, кто воспользовался преимуществом периода милости, так что 81 человек взяли назад свои первоначальные признания. Другие бы тоже отвели свои показания, если бы не боялись казни за лжесвидетельство.

Отчет Ф. насчитывает 5000 страниц и сгруппирован по 4 главам: перемещения, шабаш, доказательства колдовства и доказательства для наказания. Он находил доказательства иллюзорными. Одна 80-летняя женщина, спавшая в одной кровати со своей дочерью, утверждала, что никто не видел, как ее дочь ночью ездила на шабаш. Другая женщина сказала, что, ожидая Ф., она побывала на aquellarre, хотя многие собеседники продолжали разговаривать с ней все то время, что она отсутствовала. Мать рассказала, как она трогала свою дочь все то время, что, как предполагалось, она была на шабаше. Многие девушки, признавшиеся в сношениях с дьяволом, оказались девственницами. Мальчики рассказывали о некоем месте, в котором якобы происходит aquellarre, в то время как 2 секретаря Ф. оказались там и ничего не видели. 36 человек, давших описание aquellarre, разошлись в указании места. Мазь, якобы данная дьяволом для перемещений, была исследована аптекарем и найдена бесполезной и безвредной. Объективных показаний не было. Более того, признания получали под пытками, один колдун сказал, что его жгли горящими углями. Другие были подкуплены, чтобы назвать чьих-то врагов, в одном месте юный нищий обвинил 147 человек. В целом 1672 человека были обвинены на основании ложных показаний.

После подобных бесед Ф. пришел к однозначному заключению: истерия была спровоцирована присутствием инквизитора, ищущего ведьм. Он подводит следующие итоги своих изысканий:

 

«Я не обнаружил никаких показаний, на основании которых можно сделать заключение, что имел место хоть один случай колдовства, в равной степени как и посещения aquellarre, присутствие на нем, нанесение повреждений или другие утверждавшиеся факты. Подобное просветле

ние во многом укрепило мои прежние подозрения, что показания сообщников без объективных доказательств от других лиц недостаточны даже для обоснования ареста. Более того, мой опыт приводит к убеждению, что те, кто прикрываюся Эдиктом милосердия, более чем на три четверти ложно обвинили себя и своих сообщников. Кроме того, я верю, что они могли бы свободно прийти в инквизицицию чтобы отречься от своих признаний, если бы знали, что их примут доброжелательно без наказания, поскольку я боюсь, что мои усилия, направленные на это, не получили достаточной огласки».

Другие инквизиторы, которые сотрудни чали с Ф. по обнародованию Эдикта мило сердия, не согласились с его выводами, но Супрема приняла его заявление и пресекла дальнейшие расследования. 31 августа 1614 г. она опубликовала комплект из 32 инструк ций, приписываемых Ф., как руководство инквизиторам в отношении колдовства. Он настаивал на независимых показаниях, чтобы подтвердить обвинения, предъявленные об виняемым в колдовстве. Свидетели могли отрекаться от своих признаний без страха пытки; признания следовало тщательно ис следовать, но при возникновении сомнений в их истинности никакая конфискация соб ственности не допускалась. Ни один трибу нал испанской инквизиции не мог предпри нять никаких действий без единогласного голосования, и все подобные решения, свя занные с колдовством, должны были направ ляться для рассмотрения в Супрему. Kpoме того, следовало прекратить все дела по кол довству, находившиеся на рассмотрении. Не которые изменения касались жертв аутодафе 1610г. в Логроно: их собственность не дол жны были конфисковывать, а их потомки не должны были подвергаться наказаниям.

В результате данного поразительного за явления, исходившего от Ф., колдовство в Испании фактически прекратилось, и позже отмечено лишь небольшое количество oт дельных и единичных судебных процессов

См. также Инквизиция; Испания, колдовство в.

 

Хайцман, Кристоф

 

Незначительный баварский художник. В 1677г. описал свой договор с Дьяволом, наподобие того, что заключил Фауст. Кроме того, он проиллюстрировал его изображениями Дьявола. Подобная иллюстрированная автобиография одержимого уникальна, интерес к ней усилился благодаря цитированию ее Фрейдом для объяснения своей теории паронойи (или шизофрении).

Согласно клинической истории появления видений, 29 августа 1677г. X. был охвачен «некими необычными конвульсиями», когда работал художником в Поттенбрюне; его доставили в полицию. Он сделал удивительное признание. Девять лет назад он якобы продал себя Сатане. Опасаясь приближения Судного дня, X. умолял полицию отправить его ради защиты к близлежащим святым мощам в Мариацель. Ему поверили, и 5 сентября кающийся художник прибыл в Мариацель. После экзорсизма, продолжавшегося в течение трех дней и ночей, X. увидел, как Святая Дева Мария восторжествовала над Дьяволом и вырвала у него тот самый договор, который он написал «кровью, взятой из ладони правой руки». В договоре было сказано: «Я, Кристоф Хайцман, отдаю себя Сатане, чтобы быть его собственным кровным сыном и принадлежать ему как телом, так и душой в течение девяти лет». Вроде бы излечившись, художник отправился жить к своей замужней сестре в Вену, но через месяц его страхи вернулись. К маю 1678г. он вернулся в Мариацель, где Святая Дева вернула ему Другой договор, подписанный чернилами, который .X. увидел лежащим на ступенях алтаря порванным на четыре части. После этого события X. вступил в монастырь и, хотя его одолевали дьяволы, вел набожный образ жизни до самой смерти, последовавшей 14 марта 1700г. в Нейштадте (Модао, Бавария).

Портреты Дьявола работы X. мрачны, благодаря неистовому красноватому фону (поэтому их оказалось невозможно воспроизвести для данного издания).

Представление о дьяволе в Х1Хв., Из "Dictionair infernal" К. де Планси (1863).

Дьявол изображен с человеческим телом, с рогами, женской грудью, птичьими лапами и когтями. Хотя картины иллюстрируют различные стадии его болезни, они немногим отличаются от традиционных концепций Дьявола — впрочем, никто этого и не ожидал.

«Впервые дьявол появился передо мной в облике бюргера, с ним была черная собака, и он спросил меня, почему я так встревожен и печален. Он мог бы помочь мне выйти из моего бедственного положения, если бы я согласился подписать чернилами обязательство быть его сыном, тогда он окажет мне содействие и поможет любым возможным образом».

В восьмой раз Дьявол появился в виде дракона, снова с женской грудью и птичьими лапами. Галлюцинации X. включали видения ада,

наполненного горячим пламенем и ужасным зловонием. В аду находился огромный котел, из которого раздавались душераздирающие стоны и вопли человеческих существ. На краю котла сидел злобный дьявол, который только и делал что поливал их сверху кипящей смолой и серой.

Фрейд находил в этой автобиографии доказательство наличия у X. «эдипова комплекса» и кастрационной фобии, но психиаторы оспаривают данный диагноз.

 

Харснетт, Самуэль (1561-1631)

 

«Один из самых здравомыслящих людей своего времени», — так охарактеризовал X. Джордж А. Барр. Сделав карьеру, он стал архиепископом Иорка. Получил образование в Кембридже, был посвящен в священники и быстро сделал себе имя, выступая против кальвинистской доктрины «абсолютного предопределения», провозгласив «чудовищным» мнение, когда «говорят, что не один или два, но миллионы людей должны гореть в аду, и что [Господь] именно для этого их создал». Вернулся в Кембридж, чтобы получить более глубокое теологическое образование, затем был назначен капелланом епископа Банкрофа в Лондоне. В этой должности он расследовал мошеннические трюки бартонского мальчика. В итоге появилось «Discovery of the Fraudulent Practices of John Darrell», содержавшее беспощадную критику мошенничества и суеверий. Позже, в связи с распоряжением Частного совета, X. написал «A Declaration of Egregious Popish Impostures», где предпринял очередную атаку на экзорсистов (из этой книги взяты имена духов, упомянутых Эдга-ром^в «Короле Лире» (акт III, сцена IV). «В этой работе X. проявляет себя как последовательный ученик Скотта (на которого он ссылается) и открыто издевается над всей сущностью колдовского суеверия, объявляя колдовство заблуждением и обманом» (Барр). В 1603г. английская церковь запретила священникам изгнание дьяволов, кроме совершавшихся по специальной лицензии от епископа, «под страхом обвинения в мошенничестве и обмане».

В 1605г. X. сменил своего друга Ланселота Эндрю на посту магистра Пемброк-Холла в Кембридже; данную должность он занимал до 1616г., хотя часто уклонялся от ее исполнения ради преподавательской деятельности. Был избран в 1606г. вице-канцлером Кембриджа, в 1609г. стал епископом Чичестерским, в 1628г. — архиепископом Йоркским. Последние годы X. прошли на фоне роста пуританства, которое, в отличие от епископальной церкви, подстрекало к преследованию ведьм.

См. также Бартонский мальчик; Дар-релл, Джон.

 

Хатчинсон, Френсис

 

X. нанес coup de grace (смертельный удар) охоте на ведьм в Англии. Родился в Девоншире в 1660г., получил образование в Кембридже. В 1692г. стал викарием церкви Сент-Джеймс в Сент-Эдмундсберри, где состоялись известные суды над ведьмами (1662) во время правления Карла II и ранее, в 1645г., во время Английской республики и массовых облав Хопкинса. Многочисленные местные рассказы об этих событиях укрепили интерес X. к колдовству; его эпохальный труд «Historical Essay Concerning Witchcraft» (1718) представляет особую ценность, поскольку здесь приведены личные свидетельства выживших «ведьм». Американский критик Нотштейн писал, что эта работа «нанесла окончательный и смертельный удар умирающему суеверию. Немногие образованные люди осмеливались после этого признаваться в том, что они верят в колдовство; и, быть может, очень и очень немногие втайне сохраняли подобную веру».

Хотя «предмет этот был скучен, непопулярен и очень неприятен», X. посвятил «Historical Essay» трем Верховным судьям Англии. Он указал на большое количество обвинений на ранних судах над ведьмами по политическим причинам и на то, что позже многие суды возникали на основании показаний детей, заявлявших о демонической одержимости. Конечно, это было единственным средством, которое позволяло бороться против суеверия. «Historical Essay» фактически является собранием известных судов, рассмотренных с резко критической точки зрения. Таким образом, эта книга стала ответом на суеверную «Complete History of Magic» (1715) Бультона. X. предложил повернуть острие судов против верующих в колдовство, обвиняя в колдовстве тех, кто «расцарапывал» ведьм!

 Великолепным обобщением порочности судов за колдовство является посвящение X:

«Если подобные взгляды восторжествуют снова (поскольку предрассудки никогда не исчезают бесследно), никто не будет в безопасности даже в своем собственном доме, поскольку фантастические доктрины, которые поддерживают вульгарную веру в колдовство, лишают нас полностью той защиты, которую Господь и Природа установили ради нашей безопасности против ложных обвинений. Ибо в других случаях, когда злобные или лживые люди обвиняют нас в преступлениях, которых мы не совершали, мы оправдываемся, доказывая, что в это время находились дома или в каком-то другом месте, занимаясь своим частным делом. Но при преследовании за колдовство самая естественная и справедливая защита оказывается просто бессмыслицей, поскольку, ежели какой-либо порочный субьект заявит, или какая-нибудь слабоумная девушка вообразит, или какой-то лживый призрак заставит ее поверить, что ей являлась знакомая старуха или кто-то еще, — защитники плебейских колдовских суеверий под присягой принимают у нее показания об этом воображаемом и недоказуемом явлении и вешают обвиняемых за преступления, совершенные, возможно, в то время, когда они спали в своих кроватях или молились, или, при одержимости обвинителя, находились в двойных кандалах».

Фронтиспис немецкого перевода (1726) «Historical Essay Concerning Witchcraft» (1718), символизирующий роль книги в «рассеивании» заблуждений. Со всех сторон видны исчезающие дьяволы и ведьмы.

 

Хейл, сэр Метью (1609-1676)

 

Известнейший английский судья, «крупнейший юрист своего времени», своими законодательными решениями сумевший продлить веру в колдовство. Как Верховный судья имел возможность отводить явно предвзятые показания, но предпочитал закрывать глаза на недостоверность показаний и направлять мнение присяжных в соответствии со своими собственными пристрастиями. В этом X. был гораздо менее прогрессивен, чем его преемник на посту Верховного судьи суда Королевской скамьи сэр Джон Холт, который решительно добивался оправдания обвиняемых ведьм в том же самом Сент-Эдмундсбе-рри, где за тридцать лет до этого, в 1662г. X. вдохновлял охотников за ведьмами. Благодаря своей репутации, X. мог бы выступить с подобной инициативой, но то, что он не смог подняться над своим временем, не делает чести его якобы глубокому юридическому уму. Уже спустя несколько лет после смерти X. его рассуждения на судах ведьм казались настолько спорными, что в 1682г. его биограф епископ Гилберт Барнет опустил все упоминания об известном суде в Сент-Эдмундсберри.

X. был воспитан своим опекуном в пуританском духе, но, умудренный жизненным опытом, во время гражданских войн сохранял нейтралитет, приняв от Кромвеля назначение на пост председателя суда общегражданских исков в 1654г., а позже стал членом делегации на переговорах по возвращению Карла II, вознаградившего его титулом первого лорда казначейства и впоследствии (в 1671г.) — Верховного судьи. С 1654г. X. был членом парламента. В предисловии к памфлету, посвященному судам в Сент-Эдмундсбери, X. превозносится как «судья, которому трудно найти равного по неподкупности, образованности и знанию законов как сейчас, так и в былые времена».

На суде над ведьмами в Сент-Эдмундсберри X. был председательствующим судьей и, веруя в преступность колдовства, принимал показания, основанные на слухах пяти- или семилетней давности, неподтвержденные показания детей, свидетельства профессионального прокалывателя ведьм, полученные от заинтересованных свидетелей (матери детей) и показания о призраках от единичных свидетельниц. Более того, когда некоторые судьи-помощники (например, сержант Килинг) обнаруживали мошенничество детей-обвинителей, X. принимал неуклюжие отговорки их отца. Он объяснял судье, что существуют всего два вопроса, требующие обсуждения: Были ли дети околдованы? Был ли обвиняемый виновен в их околдовывании? Затем он сделал следующее заявление:

«Он никоим образом не сомневается в том, что существуют ведьмы. Во-первых, это во многом подтверждается Священным Писанием. Во-вторых, опыт всех наций предусматривает законы против подобных лиц, что является еще одним аргументом для уверенности в существовании такого преступления.

И решение суда в этом королевстве должно соответствовать парламентскому акту, предусматривающему наказание пропорционально характеру преступления».

В результате воскресных — после казней — размышлений о суде сэр Метью опубликовал «Трактат, обсуждающий величайшую милость Божью в оберегании нас npoтив силы и ненависти злых духов». Внимательно наблюдавший за этим процессом К. Мазер заметил: «Это был суд, высоко оцененный судьями Новой Англии». В определенной мере пример X. поддержал судей в Салеме.

Репутация X. могла бы быть выше, если бы его поступки не требовали оправданий вроде тех, которые пытался приводить лорд Кемпбёлл: «Если простить ему его непреклонную веру в колдовство, то вполне можно согласиться с тем, что его убеждения практически соответствуют сути его проницательного и гуманного характера».

Книга была издана в год коклейнского полтергейста: справа в верхней части термометра можно увидеть, как «царапающая Фанни» стучит в дверь спальни умирающей жены м-ра Кента. «Барабанщик» из Тедворта стоит над этим термометром, измеряющим температуру мозга методиста, который покоится на проповедях Весли [см. Полтергейст в Эпворте] и Гланвиля. Другая сенсация 1762г. — Мери Тофтс из Суррея рожает кроликов. Два доктора потрясены ее намерениями произвести неортодоксальное потомство, но сэр Уильям Маннигхэм, личный врач короля Георга I, разоблачает ее! Рядом с ней билсонский мальчик выплевывает булавки и гвозди. Его корзина покоится на «Демонологии» короля Якова I и «Журнале» Витфельда (чей гимн читается церковным служителям, стоящим наверху). Два ангелоподобных мальчика-хориста, буквально воспринимая слово «cry» (кричать) из «Те Deum», демонстрируют повсеместно распространенные конвульсии одержимых детей [см. Дети-обвинители]. В избытке чувств слетает парик священника и обнажается тонзура иезуита, распахивается его мантия, открывая клоунский костюм. Его слова «Я говорю, как дурак» точно соответствуют ему. Чтобы ввести собрание в заблуждение, он размахивает изображениями типичной ведьмы с котом — домашним духом, сосущим гипертрофированный сосок, и демоном, вооруженным сенными вилами. С левой стороны священника — шкала громкости, поднимающаяся от спокойного тона внизу до бычьего рева из разинутого рта наверху. Три панели кафедры представляют, слева направо, известный короткий рассказ Дефо о явлении призрака м-с Вил м-с Баргрейф; призрак Юлия Цезаря появляется перед Брутом в Филиппах; а также призрак сэра Джорджа Вильера, предупреждающий герцога Бэкингема о его скорой кончине. С канделябра свешивается карта ада, напоминающая диаграмму «De Inferno» (1621) Антонио Руска. В конгрегации мужчины и женщины находятся на различных стадиях страха и безумия. Через окно варвар-турок, курящий трубку, с восторгом наблюдает происходящее. «Всякая всячина» была перерисована с оригинального медного раннего оттиска, в подобном роде критиковавшего «суеверные нелепости папизма».

 

Холт, сэр Джон (1652-1710)

 

Самый влиятельный судья в истории колдовства в Англии, внес большой вклад в прекращение охоты на ведьм благодаря своему непреклонному влиянию на вынесение вердиктов. В «Британской энциклопедиии" (11 изд.) дается следующее толкование: "В английском суде едва ли кто мог превзойти его по справедливости, знанию законов и умению их применять, ясности приговоров и неизменной честности. В отношении гражданских прав сограждан он проявлял ревностную щепетильность».

X., сын адвоката, сначала вел в Оксфорде беспорядочный образ жизни, характерный для новичка, но затем с большим прилежанием изучал право в Грей-Инн. Вскоре он приобрел известность благодаря непредвзятому отношению к ограничению прав подсудимых, когда оказал противодействие королю Якову II (посвятившему его в рыцари), и король сделал его своим советником, дабы лишить X. возможности защищать государственных преступников. X. содействовал приглашению на английский престол принца Вильгельма Оранского. При новой власти стал Верховным судьей.

В то время, когда другие судьи не осмеливались препятствовать осуждению ведьм (подобно осуждению вдовы Чемберс в Суффолке в 1693г. или Анны Харт в 1694г.), Х склонял одно заседание присяжных за другим к вынесению оправдательных вердиктов Его мнение как Верховного судьи влияло на низшие суды, которые в противном случае могли следовать по стопам таких сторонников охоты на ведьм, как предыдущий Верховный судья Хейл. Впоследствии деятельность Х охватила территорию от Суффолка до Корнуэлла. Всего X. распустил по крайней мере 11 судов над ведьмами, а в последнем случае даже заставил подвергнуть истца (одержимого юношу) обследованию как обманщика. Годом позже юношу и его нанимателей осудили за мошенничество. Лучшее описание этих судов принадлежит епископу Хатчинсону, имевшему доступ к личным судебным отчетам X.

1691. Трех женщин обвинили в околдовывании молодой девушки Мери Хилл из Фрома (Сомерсетшир). «Одна из них умерла в тюрьме, две другие предстали перед судом в присутствии достопочтенного Верховного судьи X. и были оправданы. Что же касается служанки, которая, как полагали, была околдована, то она за короткое время поправилась и оказалась способной выполнять свои обязанности».

Сэр Джон Холт (1642-1710), убежденный сторонник ражданской и религиозной свободы. Из библиотеки Г'арвардского университета.

1694. Матушка Маннингс подвергнута пытке в Сент-Эдмундсберри за maleficia, причем основное обвинение опиралось на события семнадцатилетней давности! Дополнительное обвинение было предъявлено мужчиной, возвращавшимся домой из пивной.

«Под присягой показано, что Томас Пеннел, ее лендлорд, не зная, как убрать ее из своего дома, снял и унес с собой дверь. Спустя некоторое время, когда ему довелось проходить мимо, она сказала ему: «Иди своей дорогой, до следующей субботы ты будешь лежать кверху носом на церковном дворе!» В ближайший понедельник ее хозяин заболел, а во вторник умер и был похоронен в течение недели, как она и сказала. В обвинении указывалось, что у нее был чертенок, похожий на черного хорька. Еще один свидетель поклялся, что, возвращаясь из пивной примерно в девять часов вечера, он заглянул в ее окно и увидел, как она вынимает из своей корзины двух чертенят, черного и белого».

X. так хорошо руководил судьями, что матушка Маннингс была оправдана. Предположили, что белый чертенок был «куделью, вынутой из корзины для прядения, а ее тень, очевидно, была черным чертенком».

1694. Маргарет Элнор судили в Ипсвиче. Показание против нее включало принятие домашних духов от бабушки, повешенной вместе с ее теткой за колдовство. «Повивальная бабка, которая обыскала ее бабушку, ...заявила, что эта женщина имела более отчетливые отметки, чем другие. Другие поклялись в том, что покрылись лишаями после ссоры с ней. Но, вопреки этим показаниям, данным под присягой, суд признал ее невиновной».

1695. Мери Гью из Лаунчстона (Корнуэлл). «Было установлено, что [одержимая] девушка, которая срыгивала булавки, солому и перья, часто наблюдала появления упомянутой Мери Гью. Но, несмотря на подобные показания, заключенная была оправдана».

1696. Элизабет Хорнер из Экстера обвинили трое одержимых детей.

«У другой девочки были искривлены ноги, однако на руках и коленях она могла подпрыгнуть на пять футов. Дети срыгивали булавки. Их мать свидетельствовала, что одна из них ходила по гладкой оштукатуренной стене, пока ее ноги не оказались на высоте девяти футов, а голова и того выше. Она утверждала, что это про-делывалось пять или шесть раз. Были установлены и многие другие странные вещи, но присяжные признали женщину невиновной, и после ее оправдания не последовало никаких неприятностей». 1701. Сара Мэрдок из Гилфорда — за околдовывание Ричарда Хартвея, помощника кузница. «Оправдана, а Хартвей обвинен в мошенничестве». Сара Мэрдок была несколько раз «расцарапана» Хартвеем, демонстрировавшим распространенные проявления одержимости (срыгивание булавок, контрактуры тела, появление пены изо рта); по отношению к ней проявилась такая общественная неприязнь, что ей пришлось переехать в Лондон. Даже там ее «преследовали на улицах, и она часто подвергалась опасности быть разорванной на куски». Когда судьи оправдали ее, люди были «оскорблены, как будто они поступили нечестно». В связи с этим судья X. распорядился установить наблюдение за Хартвеем и спустя шесть месяцев добился его вызова в суд. Был представлен длинный список его мошеннических проделок, тщательно проверенных «многими и солидными свидетелями»: он прятал булавки в брюках, производил таинственные звуки, «царапая ногой столбик кровати», притворялся, что постится, хотя на самом деле ел очень много. В то же самое время его наниматели были подвергнуты судебному преследованию за оскорбление Сары и нарушение общественного порядка. Следует отметить, что обвинители ведьм вызывались в суд очень редко.

Конечно, можно уверенно сказать, что со времен Республики, когда Хопкинс организовывал свои массовые суды, английская горячность несколько поутихла. Последняя казнь состоялась в 1684г., и шок, произведенный Салемом, настроил Англию против охоты на ведьм. Но суеверие по-прежнему процветало: многие из творцов общественного мнения верили в колдовство. Казни за колдовство вполне могли продолжаться в Англии еще два или три десятилетия (до 1722г., как это было в Шотландии), если бы не шлагбаум, поставленный на их пути судьей X.

 

Хопкинс, Метью

  1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

 

Сайт управляется системой uCoz