Рукописи не горят - Гёте, Фауст

     Чтоб направлять луны и солнца бег. - Сфинксы символизировали у египтян

месяц июль, стоящий под знаком Льва, и август, стоящий под знаком Девы; в

июле и августе происходят разливы Нила, по которым у египтян производилось

летосчисление.

     Филиры знаменитый сын. - Филира - по Гесиоду (древнегреческому поэту,

писавшему о явлениях природы), нимфа, родившая Хирона.

     Здесь Греция и Рим решали спор, / Чьей будет необъятная держава... -

Имеется в виду победа римлян над македонским царем Персеем при Пинде (168 г.

до н. э.).

     Это он, седоволосый / Зодчий острова Делоса... - Имеется в виду миф о

Латоне, беременной от Зевса, которая нигде не могла разрешиться от бремени,

ибо ревнивая супруга Зевса, Гера, повелела змею Пифону ее преследовать. В

отчаянии Латона бросилась в Эгейское море. Посейдон пришел ей на помощь,

создав остров Делос, где Латона разрешилась двумя детьми - Аполлоном и

Артемидой. (Мы уже отметили выше, что Гете   в   сцене   "Классическая

Вальпургиева ночь" не выводит так называемых "старших богов", поэтому

помощь, оказанная Посейдоном, приписывается   Сейсмосу,   олицетворяющему

землетрясение.)

     Мы горы Пелион и Оссу / Подбрасывали, как мячи. - Сейсмос утверждает,

будто участвовал в создании гор Пелиона и Оссы и, ниже, горы Парнаса с его

двумя вершинами, из которых одна была посвящена Аполлону и Артемиде, а

другая - Дионису. Сфинксы отрицают вулканическое происхождение гор, полагая,

что они образовались постепенно, незаметно, в течение долгих веков, так что

им, сфинксам, даже не пришлось сдвинуться с места ("Но вопреки сильнейшим

потрясеньям / Мы, сфинксы, старых мест не переменим").

     Пигмеи. - Племени пигмеев согласно греческой мифологии были подвластны

все подземные духи и муравьи; горные духи, подобно Сейсмосу, символизируют

вулканическое начало.

     Ивиковы журавли - свидетели смерти поэта Ивика, убитого разбойниками по

пути к Истмийским играм, указавшие виновников злодеяния. Журавли и пигмеи

(согласно греческой, а также средневековой немецкой мифологии) находятся в

непримиримой борьбе. Гете трактует здесь эту борьбу как противопоставление

"вулканической теории" (объяснявшей происхождение   рельефа   земли   как

результат воздействия жидкого пламени ее сердцевины на ее твердую оболочку)

и "нептунической теории" (объяснявшей строение земли как результат сложного

процесса превращения влаги в плотное вещество); обе эти теории в настоящее

время признаны устаревшими.

     Свой Ильзенштейн там Ильза стережет, / На высоте своей нас Генрих

ждет... - Долина Ильзы и скала Генриха на Брокене, близ деревни Эленд (см.

прим. к "Вальпургиевой ночи" в первой части "Фауста"),

     Эмпуза - одноногая ламия-оборотень, меняющая свою безобразную внешность

на обольститедьяую; ослиной ногой наделила ее греческая мифология, -

ослиными ушами - фантазия Гете.

     Ореады - горные нимфы. - Когда бежал по той дороге, / Сраженье

проиграв, Помпей. - Имеется в виду бегство Помпея, разбитого Цезарем в

сражении при Фареале (9 августа 48 г. до и. э.).

     Анаксагор (500-428 до н. э.) и, ниже, Фалес (род. 640 г. до н. э.; год

его смерти неизвестен) - греческие философы; Анаксагор утверждал, что солнце

- пылающая масса и что от земли, как от центра мира, отторглись громадные

куски материи, превратившиеся в планеты; последние время от времени снова

падают на землю. В "Классической Вальпургиевой ночи" Анаксагор выступает в

качестве    родоначальника    вулканизма;    Фалес,    напротив,    является

родоначальником и представителем нептунизма, ибо он, по свидетельству

Аристотеля, считал "праматерией" воду - на том основании, что всякое семя

влажно, равно как влажны и все питающие землю соки. В своих геологических

воззрениях Гете склонялся к нептунизму.

   В трех этих именах, тройчатый (образ)/- В некоторых мифологических

вариантах Геката считалась божеством, тождественным с Луной, Артемидой и

Прозерпиной-Гекатой; первой она была на небе, второй - на земле и третьей -

в подземном царстве.

     Нереиды - дочери Нерея, морские существа, полулюди-полурыбы (греческая

мифология).

     Нерей - один из морских богов, подвластных Посейдону, знаменитый

прорицатель, предсказавший Парису гибельные для Трои последствия похищения

Елены.

     Галатея - одна из дочерей Нерея, прекраснейшая из нимф; здесь она, как

сказано, заступает место Афродиты, от которой унаследовала храм в Пафосе на

о. Кипре, а также колесницу и свиту морских божеств.

     Мы на щите Хелоны... - вернее, на черепашьем панцире Хелоны, нимфы,

обращенной Гермесом в огромную черепаху.

     Протей - сын Океана и Фетиды, мудрый морской старец ("Одиссея", IV,

384), прорицатель; он мог принимать любой образ. Гете здесь мыслит его как

олицетворение самого принципа метаморфоз (превращений, наблюдающихся в мире

природы).

     Тельхины, - мифические жители Родоса, открывшие обработку, металлов, и

соорудившие большую статую Гелиоса Тельхидскщго, о гибели, которого и

повествует Протей в последующих стихах.

     Пленись задачей небывалой, / Начни творенья путь сначала. - Фалес

советует Гомункулу, стремящемуся войти в сонм   органических   веществ,

обручиться сначала с праматерией - водной стихией, из которой, по мнению

этого философа, возникло все живое.

     Псиллы и марсы - заклинатели змей, мифические обитатели Ливии и Нижней

Италии. - Ничей не пугает девиз / Креста ли, или полумесяца, / Орла иль

крылатого   льва.   -   Крест   -   эмблема,   начертанная    на    знаменах

рыцарей-крестоносцев; полумесяц - герб   Оттоманской   империи,   эмблема

магометанства; орел - герб римского государства; крылатый лев - герб

Венеции. Здесь имеется в виду чередование господства Рима,   Венеции,

рыцарей-крестоносцев (во время второго крестового похода) и Турции в

Эгейском море.

     Последнее четверостишие гимна сирен, заключительная строфа всей сцены,

содержит прославление четырех стихий, гармонически слившихся - властью Эроса

(гения любви) - у ног Галатеи.

     Притворы, ведущие в царство совершенной гармонии, пройдены.   Все

подготовлено к появлению Елены.

АКТ ТРЕТИЙ

     Впервые напечатан в 1827 году в IV томе последнего прижизненного

издания сочинений Гете под   названием   "Елена,   классико-романтическая

фантасмагория. Интермедия к "Фаусту".

     Елена - легендарная героиня, первая красавица в греческой мифологии,

царица Спарты, похищенная троянским царевичем у ее мужа Менелая, из-за

которой разыгралась Троянская война. Работа над этим актом начата еще в 1800

году; тогда же было написано начало сцены до стиха "И так как ты пришла на

место старое" (без первых двух хоров). Но уже в 1801 году Гете прекращает

свою работу над "Еленой" и возвращается к ней только по прошествии двадцати

пяти лет. К началу 1827 года работа над третьим актом была закончена. В этом

акте трагедии Гете широко пользуется античными метрами, искусно сочетая их с

рифмованным стихом, принятым в   новейшем   стихосложении   (что   вполне

соответствует характеру действия, в котором античный мир фантастически

вторгается в мир позднего немецкого средневековья).

     Самый мотив любовной связи Фауста с Еленой заимствован Гете из

народного сказания о докторе Фаусте, но этот мотив здесь поднят Гете на

высоту философской и культурно-исторической проблемы.

                       Перед дворцом Менелая в Спарте

     Доставили с полей унылой Фригии... - Фригия - страна в Малой Азии,

столицей которой был Илион (Троя). Елена, забыв об Аиде, думает, что она

только что вернулась в Спарту вместе со своим мужем Менелаем. - Напором Эвра

и Нептуна милостью / Сюда, в родной залив. - Силою восточного ветра. - Прими

меня радушно, дом возвышенный, / Который Тиндарвй, отец мой, выстроил /

Здесь, на холме Паллады. - Тиндарей - мифический царь Спарты, изгнанный

своим братом Гиппокооном и возвращенный Гераклом; муж Леды и мнимый отец

Елены, дочери Леды и Зевса.

     В Цитеры храм отправилась с беспечностью / И там была фригийцем дерзко

схвачена... - Вариант мифа о Елене, согласно которому она, побуждаемая

любопытством, отправилась на остров Цитеру, чтобы полюбоваться на прибывшего

туда красавца, царевича Париса, и там стала добычей дерзкого похитителя не

побоявшегося напасть на нее в храме Дианы, где она приносила жертву богине

(этот вариант был заимствован Гете из фундаментального труда Гедерихса). -

Довольно! Муж мой, высадившись на берег, / Меня вперед со взморья выслал к

городу... - Эпизод из "Ореста" Еврипида: после долгих странствий Менелай

высаживается на родине в Наварии; оттуда высылает он вперед в Спарту царицу

Елену, где Тиндарей и все горожане встречают ее оскорблениями, а Орест

собирается ее убить; от смерти Елену спасает лишь вмешательство Афродиты.

Этот вариант у Гете в дальнейшем подвергается оригинальной обработке.

     Когда ж у рукавов Эврота к берегу... - Эврот - крупнейшая река в

Лакедемонии, земле спартанцев.

     Что предначертано, знать не ищи. - Стих Еврипида, дважды им повторенный

(в "Андромахе" и в "Елене").

     Так ознаменовали мой сегодняшний / Приезд с   чужбины,   божества

стигийские - то есть богини мести эринии.

     Ремарка: Одна из форкиад показывается на пороге между   дверными

косяками. - Форкиада - дочь Форкиса, морского божества, одна из горгон: в ее

облике выступает здесь Мефистофель. - Хор "Головы наши хоть и кудрявы"

состоит из четырех строф и четырех антистроф, расположенных попарно и

разделенных эподом. Мифологические мотивы хора заимствованы из "Илиады", из

"Троянок" Еврипида и "Энеиды" Вергилия.

     Жив твой отец Эреб? Жива ль Ночь-матушка! - Эреб и Ночь - порождены

Хаосом, подземными силами. - А как твоя сестрица Сцилла здравствует? -

Сцилла была обращена Цирцеей в чудовище с шестью головами и двенадцатью

лапами. - С Тирезием седым в аду заигрывай. - Tupesuu- слепой фиванский

жрец, одаренный Зевсом за мудрое толкование его воли долголетием пяти

возрастов (по другим вариантам мифа - десяти возрастов), а также пророческим

даром, не отнятым у него и в Аиде; в античном мире имя "Тирезий" стало

нарицательным для обозначения баснословной старости.

     Тебе ведь внучкой мамка Орионова? - Орион - дикий великан в гомеровском

Аиде; в основе реплики - принятое в древней Греции насмешливое определение

возраста старухи: она бы могла быть кормилицей Нестора, Приама, Тифония или

других знаменитых старцев, упоминаемых в народном эпосе.

     Всю жизнь ты видела / Одних самозабвенных обожателей... - Здесь, а

также ниже, в диалоге Форкиады с Еленой, Гете влагает в уста Форкиады все

варианты сказания о любвеобильной Елене, которые в объединенном виде не

встречаются ни в одном из эпических или драматических повествований о

спартанской царице. - Тобой пленился первым в годы ранние / Тезей... -

Восхищенный пляской Елены в храме Дианы (пляска была необходимой составной

частью древнегреческого богослужения), Тезей совместно с Парисом похитил ее.

По жребию она досталась Тезею, который доверил ее своему другу, дожидаясь

поры, когда десятилетняя царевна достигнет более зрелого возраста.

     Когда же Крит супруг твой завоевывал... - По одному варианту мифа,

Менелай был сыном царя Крита (с острова, названного по имени этого царя).

После смерти отца Менелай покинул Спарту, чтобы принять наследие, уже

захваченное его родичами. Во время этой его отлучки и свершилось похищение

Елены. - Передают, что ты жила в двух обликах, / И в Трое и в Египте

одновременно. - По одному варианту мифа, Гера (Юнона), рассерженная тем, что

не она победила в состязании трех богинь (Геры, Афродиты и Афины), помешала

браку Париса с Еленой, соткав из эфира живой призрак спартанской царицы; с

ним-то Парис и уехал в Трою, Елена же была унесена Гермесом в Египет, во

дворец Протея. Этим вариантом мифа воспользовался Еврипид, желая с его

помощью оправдать и нравственно возвысить прекрасную грешницу, любимую

героиню эллинов (трагедия "Елена").

     А правда, что из царства мертвых будто бы / К тебе Ахилл являлся на

свидание... - Существует вариант мифа о Елене, согласно которому она, уже

после смерти, вступила в брак с мертвым Ахиллом, умолившим свою мать Фетиду

даровать ему и Елене хотя бы недолгое возвращение к жизни. Этот брак

состоялся на заколдованном острове Левке, где Елена прижила с Ахиллом сына

Эвфориона (ср. эпизод с Эвфорионом в настоящем акте "Фауста").

     С честью госпожа умрет, / Вы же - смертию позорной: я под кровельным

венцом / На стропиле вас повешу, словно пойманных дроздов. - Здесь

воссоздана картина расправы Одиссея со служанками его жены Пенелопы, которые

потворствовали ее дерзким искателям.

     ...там обосновалось племя смелое, / Горсть северян, страны полночной

выходцы. - Намек на основание в Греции франконского рыцарского государства

(двух княжеств, Ахайи и Марса) французским крестоносцем Гийомом де Шамплитт;

- неприкосновенность границ этих двух княжеств была гарантирована договором

от 1207 года между французским рыцарским орденом крестоносцев и Венецианской

республикой.

     Гербы... У Аякса, помните, / Был на щите представлен змей свернувшийся,

/ И семеро у Фив таким же образом / Щиты снабдили знаками особыми. - Гете

вместе с Гердером ("Третья рощица") считал, что гербы - порождение "эпохи

варварских рыцарских турниров". Щит ахейского героя Аякса был изображен на

хорошо знакомой поэту античной вазе, хранившейся в веймарском герцогском

дворце. Описание щитов семи фиванских героев заимствовано из трагедий Эсхила

"Семеро против Фив".

     А как он Деифоба изуродовал... - Деифоб, младший сын Приама Троянского,

был предан Менелаем мучительной казни: по его повелению, Деифоба медленно

изрубили на куски.

                           Внутренний двор замка

     Или в ямочках щек, что, как персик, в пуху, / Так и манят, как персики,

их укусить? / Укусила б, но - страшно сказать: укушу, - / Рот наполнится

прахом могильным. - Троянки подозревают, что эти юноши - только призраки,

выведенные из Аида старухой Форкиадой; быть может, они также начинают

догадываться, что и сами являются только выходцами из Аида.

     Линкей. - Гете дает имя дозорному Фауста в честь кормчего корабля

аргонавтов Линкея, обладавшего необыкновенной зоркостью. Линкей поражен

любовью к Елене. Фауст сознательно ищет ее любви как одного из возможных

разрешений своей тоски по "безусловному", по "вневременно ценному".

     Пускай Коринфский перешеек / Германец валом обведет. - Фауст обращается

последовательно к германцам, французам, саксам (англичанам) и норманнам; в

феодальных княжествах, основанных в Греции рыцарями-крестоносцами, рыцарские

поместья (сеньории) были распределены между представителями перечисленных

народов.

     Эвфорион - сын Фауста и Елены (по имени сына Елены и Ахилла; см. выше).

Эпизод с Эвфорионом, раскрывающий весь смысл вплетенной в трагедию темы

"Елены", истолкован в предисловии.

     Это кончается / Новый Икар. - Икар, восковые крылья которого растаяли,

когда он приблизился к солнцу, что повлекло за собой его падение в море и

смерть, здесь упоминается троянками как прообраз Эвфориона, которого должна

постигнуть та же трагическая участь.

     Средь лугов асфоделевых... - Асфодели - по поверью древних греков,

единственные цветы, растущие в Аиде: асфоделями, широко распространенными в

Южной Европе, древние греки украшали саркофаги, могилы и урны.

АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ

     Четвертый акт написан в 1830-1831 годах. Этот акт и первая картина

пятого акта, "Открытая местность", - последние сцены "Фауста", над которыми

работал Гете.

                              Горная местность

     Когда за грех один / Господь низверг нас... - Начинающееся этим стихом

рассуждение Мефистофеля о сотворении мира, насыщенное библейскими мотивами,

а также мотивами, почерпнутыми из Мильтонова "Потерянного рая", является в

то же время сатирой на вулканистов. Александр фон Гумбольдт прямо относил

этот выпад к себе. В своем письме к минералогу и поэту Францу фон Кобеллю он

пишет (за чтением второй песни Кобеллевой поэмы "Прибытие Земли"): "Я

чувствовал себя немного отомщенным за дурное обхождение с нами во второй

части "Фауста".

     Молох ковал утесы на огне / И сыпал стопудовые обломки. - В "Мессиаде"

немецкого поэта Клопштока (старшего современника Гете) Молох - воинствующий

дух, воздвигающий скалы, и гордый богоборец.

     Так замок я б себе воздвиг / В веселом живописном месте... - Далее

следуют описания Версаля, резиденции французских королей,   отстроенной

Людовиком XIV, которую старались воспроизвести по мере сил и возможностей в

своих карликовых государствах все немецкие князья конца XVII и начала XVIII

века. Описание этого королевского парка и вызывает реплику Фауста: "Дань

времени! Сарданапад!" Имя ассирийского царя Сарданапала здесь - синоним

человека, предающегося роскоши и неге.

     Мой взор был сверху привлечен / Открытым морем в час прилива... - Мотив

победы разумного человеческого труда над   силами   природы   становится

центральной темой пятого акта. Мефистофель отвлекает Фауста от осуществления

великой цели, от подлинно творческой жизни, втягивая его в государственную

междоусобицу, так же как он заставил Фауста (в первой части трагедии) забыть

о своем долге перед Гретхен, увлекши его на Брокен (первая "Вальпургиева

ночь").

     Язык поповский. - По первоначальному замыслу, Фауст должен был после

смерти Эвфориона преследовать попов и монахов.   Этот   мотив   остался

неразвитым; в четвертом акте сохранилось только несколько намеков на эту

тему.

     Иных фельдмаршалов-растяп / Спасает генеральный штаб. - Гете здесь,

по-видимому, вспоминает бездарного фельдмаршала герцога Брауншвейгского,

стоявшего во главе войск реакционной европейской коалиции, двинутых против

революционной Франции. Позднее герцог был разбит Наполеоном под Иеной.

     Нет. Я, как Петер Сквенц, в отряд / Из массы выбрал концентрат. - Петер

Сквенц, собственно Петер Квенц (имя искажено немецкими   комедиантами,

игравшими Шекспира еще в XVI веке)- режиссер, который силами афинских

любителей-ремесленников ставит во дворце Тезея трагедию "Пирам и Тисба", -

этим веселым фарсом Шекспир, как известно, кончает "Сон в летнюю ночь". -

Ремарка: Входят трое сильных. - Это название Гете заимствовал из библейской

"Книги царств" (II, XXIII, 8-12), где перечисляются имена славных бойцов в

войске Давидовом, вступившем в бой с филистимлянами. - Мечтает малое дитя /

Теперь о рыцарском уборе, - Намек на пристрастие реакционных романтиков к

средневековью и эмблемам феодального строя.

                         На переднем горном отроге

     А вспыхнет у соседа дом, / Не скажешь: "Наша хата с краю". - Парафраза

из "Посланий" Горация: "Дело коснулось тебя, коль пылает стена у соседа"

(перевод Ф. Петровского).

     Рапирою я обруч протыкал... - Игра в обруч - одна из рыцарских забав;

состоит в том, что всадник старается на всем скаку пронзить   мечом

подвешенный обруч.

     Нурсийский некромант, Сабинский маг / Тебе шлет преданности изъявленья.

- Некромант - маг, общающийся с душами умерших; Нурчиа (древняя Нурсиа) -

заколдованная гора в Италии, упоминающаяся в сказании о Тангейзере; в своих

мемуарах (мемуары эти были переведены   Гете"   знаменитый   итальянский

художник-ювелир Челдини рассказывает, что один католический священник,

занимавшийся некромантией, указал ему на Нурчиу, как на место, наиболее

пригодное для заклинания душ умерших.

     Мы тоже силы к этому приложим, - / Чтоб стал его затылок нам подножьем.

- Ср. псалом CIX, I; - Доколе положу врагов твоих в подножие ног твоих".

     Когда бывало море хмуро, / Ниспосылали Диоскуры / Такой же свет на

корабли...   -   Созвездие   Диоскуров,   по   поверью   древних    эллинов,

благоприятствовало мореплавателям.

     Орел парит на небосклоне, / Гриф бросился за ним в погоню. - Орел и

гриф - геральдические звери со щитов императора и "враждебного императора".

     Мои два ворона, глядите, / Сейчас расскажут ход событий. - Немецкая

народная сказка наделяет черта двумя вещими   воронами   -   атрибутом,

заимствованным у древнегерманского бога Вотана.

                        Шатер враждебного императора

     Я долю уделить хочу вам четырем / В распоряженье царством, домом и

двором. - Имеется в виду учреждение наследственных верховных придворных

должностей в "Золотой булле" Карла IV. Эти верховные   наследственные

должности были распределены между четырьмя виднейшими духовными и светскими

князьями империи.

     Тебе же выберу бокал ценней и краше - / Венецианского прозрачного

стекла... - Венецианское стекло, по средневековому поверью, предохраняет от

опьянения и имеет свойство обнаруживать яд, подмешанный к питью.

АКТ ПЯТЫЙ

     Пятый акт был окончен Гете в 1830 году. Однако ряд сцен, по утверждению

Гете, был им в основном написан в 1798-1800 годах. Какие именно сцены имел в

виду Гете, осталось невыясненным.

                             Открытая местность

     Филемон и Бавкида - имена мифологической древнегреческой патриархальной

четы престарелых крестьян, живших и трудившихся в неизменной любви и дружбе.

За радушный прием, оказанный посетившим их под видом странников Зевсу и

Гермесу, они были вознаграждены этими богами долголетием и одновременной

смертью; их бедная хижина была обращена в храм, при котором они проживали в

качестве жреца и жрицы. Только их одних пощадил Зевс из всего многогрешного

населения Фригии, на которое он обрушил воды потопа. После смерти Филемон и

Бавкида были обращены в дуб и липу. Глубоко прочувствованный пересказ мифа

об этих стариках содержится в "Метаморфозах" Овидия. В память прославленной

четы Гете назвал их именами   героев   своей   лирической   увертюры   к

заключительному, действию "Фауста". (Гете в беседе с Эккерманом от 6 июня

1831 года: "Мои Филемон и Бавкида не имеют ничего общего с знаменитой четой

древности и со связанным с ней сказанием. Я дал моей парочке эти имена

только для того, чтобы ярче подчеркнуть характеры. Это сходные личности и

сходные отношения, а потому тут уместны и сходные имена"). Здесь, стало

быть, Гете поступил так же, как и в случае с Линкеем в третьем акте второй

части "Фауста".

     Странник, монологом которого открывается эта сцена, - не Зевс и не

Гермес,   а   "простой   смертный",   некогда   спасенный    Филемоном    и

воспользовавшийся гостеприимством престарелых супругов.

                                   Дворец

     В первой ремарке: Фауст, сильно состарившийся, прогуливается по саду. -

Гете в беседе с Эккерманом от 6 июня 1831 года: "Фауст, представленный в

пятом акте, должен, по моему убеждению, насчитывать ровно сто лет. И я не

знаю, не следует ли мне об этом где-нибудь высказаться точнее". Упоминание о

глубокой старости дает основание думать, что чары, сообщившие ему молодость

(см. "Фауст", часть первая, "Кухня ведьмы"), к этому времени утратили свою

силу; однако это нигде не сказано. Впрочем, такой "логически неоправданный"

драматургический прием был бы совершенно в духе гетевской эстетики. Ср. с

беседой с Эккерманом от 18 апреля 1827 года: "Возьмем хотя бы Макбета. Когда

леди хочет вдохновить своего супруга на дело, она говорит, что "детей

вскормила грудью". Правда ли это, или нет, неважно, но леди это сказала и

должна была сказать, чтобы придать особый вес своей речи. Однако в

дальнейшем ходе пьесы Макдуф, узнав о гибели своих близких, кричит в дикой

злобе: "Он-то (Макбет) сам бездетен!" Эти слова Макдуфа противоречат, как

видите, словам леди; но Шекспиру нет до этого дела... Ему важно быть

наиболее действенным и значительным в каждую данную минуту". Совершенно так

же и Гете должен был сделать Фауста старцем накануне его смерти, чтобы дать

ему возможность вторично обрести вечную молодость в безгрешных объятиях

"одной из кающихся, прежде называвшейся Гретхен".

     Так отдал в дни, еще древней, / Свой виноградник Навуфей. - В библии

("Книга царств", III, 21) повествуется, что царю Агаву казалось, будто он

ничем не обладает, покуда Навуфей еще владеет   своим   виноградником,

расположенным вблизи от царского дворца; напрасно царь старался обменять его

на лучший виноградник или купить его за сребреники. Тогда жена Агава, царица

Иезавель, ложно обвинила Навуфея в хуле на бога и царя и добилась, чтобы его

побили каменьями, а виноградник передали царю. Агав (подобно Фаусту) узнал

об этом только после того, как несправедливое дело уже совершилось.

                                  Полночь

     Сцена продолжает предшествующую (Глубокая ночь); это, собственно,

только выделенный заглавием эпизод названной сцены.

     Я шел всю жизнь беспечно напролом / И удовлетворял свои желанья... -

Речь Фауста, начинающаяся этим стихом, заставляет вспомнить знаменитый его

монолог из первой части трагедии, которым она открывается. Но теперь

неудержимое стремление к познанию и совершенствованию перенесено из сферы

абстрактного, умственного созерцания в сферу познания, неразрывно связанного

с практикой: Фауст, действительно ранее живший "с размахом, с широтой",

теперь хочет жить "скромней и бережливей". "Стой на своих ногах, будь

даровит, - " говорит он, - Брось вечность утверждать за облаками! Нам

здешний мир так много говорит! Что надо знать, то можно взять руками".

     Живет слепорожденным человек, / А ты пред смертью потеряешь зренье.

(Дует ему в глаза и исчезает.) - По средневековому поверью, люди слепнут от

дыханья ведьм, колдуний, русалок.

                         Большой двор перед дворцом

     Лемуры, по римскому поверью (в отличие от мирных ларов), - дикие и

беспокойные замогильные призраки, иначе называвшиеся "манами"; здесь они -

мелкая нечисть. Смысловое истолкование образа лемуров дано в предисловии.

     Болото тянется вдоль гор... - Истолкование этого предсмертного монолога

Фауста дано в предисловии.

                             Положение во гроб

     Гете в беседе с Эккерманом от 6 июня 1831 года говорит по поводу

церковной символики в этой и в следующей, заключительной, сценах: "Вы должны

согласиться, что конец, когда спасенная душа поднимается ввысь, очень трудно

изобразить; мы имеем здесь дело с такими сверхчувственными, едва чаемыми

вещами, что я легко мог бы расплыться в неопределенности, если бы мой

поэтический замысел не получил благодетельно-ограниченной формы и твердости

в резко очерченных образах и представлениях христианской церкви".

     Один из лемуров: Кто строил заступом в песке / Такой барак дырявый?

Лемуры (хором): Жильцу в пеньковом сюртуке / Довольно и канавы - вольное

подражание разговору гробовщиков в "Гамлете" Шекспира.

     Пасть адову несите мне сюда! - Адова пасть изображалась во всех

средневековых кукольных   театрах;   в   дальнейшем   описании   ада   Гете

воспроизводит традиционные образы, почерпнутые из Дантовой "Божественной

комедии" (оттуда, в частности, взят образ "огненного города") и   из

мистических трактатов Сведенборга, которыми Гете так широко пользовался в

первой части трагедии.

     Меж тем гораздо больше есть причин, / Как колдунов, винить вас в

привороте, / Прельщающем и женщин и мужчин! - Мефистофель цинически толкует

"бесплотность" ангелов как их гермафродитизм.

     Ремарка: Подымаются к небу, унося бессмертную сущность Фауста. - Термин

"бессмертная сущность" заимствовав из богословского языка средневековья.

                     Горные ущелья, лес, скалы, пустыня

     Хор блаженных младенцев. - Согласно мистическому учению Сведенборга -

младенцы, рожденные в "час духов", в полночь; отец ангелоподобный, согласно

ремарке принимает их (младенцев) в себя. - Этот мистический акт, о котором

говорит Сведенборг: старшие духи "принимают в себя" младших, чтобы те

глядели на мир их умудренными глазами.

     Спасен высокий дух от, зла / Произволеньем божьим: / Чья жизнь в

стремлениях прошла, / Того спасти мы можем". - Гете в беседах с Эккерманом

от 6 июня 1831 года: "В этих стихах содержится ключ к спасению Фауста".

     Doctor Marianus - "Доктор Марианус" (то есть погруженный в молитвенное

созерцание девы Марии) - таков почетный титул многих мистиков.

     Великая грешница - евангельская грешница Мария Магдалина.

     Жена Самарянекая. - В беседе с ней у колодца Иакова Христос сказал, что

он даст ей воды, испив которую "уже не будешь жаждать вовек"; имеется в виду

вода "веры", о которой и поет здесь самаритянка. - Мария Египетская. - В

"Житиях святых", на которые ссылается здесь Гете, сказано   о   Марии

Египетской, что она, долгие годы бывшая блудницей, решилась покаяться и

пошла в церковь; незримая сила оттолкнула ее назад, как недостойную

грешницу, но богоматерь чудесным образом снова перенесла ее во храм. После

этого она ушла в пустыню, где прожила сорок восемь лет в покаянии и перед

смертью написала на песке просьбу, обращенную к монаху, о христианском

погребении и поминании ее души.

     Вечная женственность / Тянет нас к ней.   -   Истолкование   этих

заключительных слов трагедии дано в предисловии.